Спустя мгновение раздался резкий свист тормозов. Джип остановился напротив. Окна «бусика» тут же рассыпались вдребезги от автоматной очереди.
— Ребя, доставай волыны, — кричал Витек. — Давай их… о-о-о…
Он рухнул на мокрый асфальт и тут же затих. Но остальные уже успели подготовиться к бою.
— Мочи этих сук! — завопил Штырь, щелкая затвором. И тут же спрятался под сиденье.
Гарик Бомбила в их бригаде слыл молчуном и тормозом. Он привык ни на что и никогда не реагировать словесно. Зато действовал всегда наверняка.
Пока остальные братки заняли глухую оборону, он смело вышел из «бусика» с лимонкой в правой руке. Спустя секунду Бомбила корчился от боли на асфальте — в него попало сразу несколько пуль. Но вражеский джип пылал синим пламенем.
— Братуха, Бомбила, ты их сделал! — вскрикнул Штырь, выскакивая из машины на мокрый песок.
Выстрел из гранатомета разнес его на куски. Второй джип медленно приближался по той полосе, на которой стоял «бусик».
— Так, Артемина не мочить! — приказал Пациент. — Он, сука, быстрой смертью не умрет.
— А остальных? — спросил Леха Колесо.
— Остальных — валим!
Пятеро бойцов вышли из джипа. Несмотря на ночное время, картина битвы освещалась, как на съемочной площадке. Особенно благодаря горящей машине.
Кто-то попытался выбраться из изрешеченного пулями «фольксвагена». Прицельные выстрелы быстро поставили точку в этих стремлениях.
— Так, бойцы, валим всех и забираем груз! — снова приказал Пациент.
Он первым ринулся в открытую дверь «бусика». И тут же получил пулю в живот. Впрочем, судьба остальных участников битвы была ничуть не лучше. Спустя пару секунд в объятом пламенем джипе взорвался бензобак. В живых не остался никто. «Бусик» отбросило на обочину и свалило на бок. Огонь перекинулся и на него. И когда он уже был готов вот-вот взлететь на воздух, рядом вдруг со свистом притормозила полуспортивная «хонда». Дорогин открыл багажник «фольксвагена», без жалости вышвырнул оттуда сплюснутые коробки конфет, матрешки с Путиным и прочий мусор и наконец добрался до самого дна.
То, что его интересовало, сохранилось в целости. Муму положил плоский предмет в железном футляре на заднее сиденье своей машины и тут же надавил на газ.
Проехав на бешеной скорости километров пятьдесят и лишь чудом не столкнувшись с милицейским кортежем, который на всех парах мчался на место битвы, он наконец свернул на тихую проселочную дорогу. Вышел, огляделся.
Ровное поле пшеницы. Вдалеке — темные силуэты хат какой-то безымянной белорусской деревни. Где-то журчит ручеек. И тишина.
«Самое лучшее место для знакомства с шедевром Рублева в оригинале», — решил Муму.