«Спасибо, – сказал я. – Мне теперь не нужен чемодан. Мне нужна удача».
«Мы желаем вам удачи».
Хелен ушла вперед. Я слышал, как промокшая шлюха у подъезда посоветовала ей остаться дома, в дождь, мол, клиентов не сыщешь. Вот и хорошо, подумал я, чем пустыннее улицы, тем для меня лучше. Хелен изумилась, увидев машину. «Угнал, – сказал я. – Надо уехать на ней как можно дальше. Садись».
Еще не рассвело. Дождь потоками струился по ветровому стеклу. Если на подножке оставалась кровь, теперь ее наверняка смыло. Я остановился поодаль от дома, где жил Грегориус. «Постой здесь», – сказал я Хелен, кивнув на стеклянный навес магазина рыболовных принадлежностей.
«А в машине нельзя остаться?»
«Нет. Если кто придет, сделай вид, будто ждешь клиентов. Я скоро вернусь».
Грегориус успел все сделать. Страх сменился гордостью артиста. «Самое трудное – мундир, – сказал он. – У вас-то штатский костюм. Я просто отрезал ему голову».
Он отклеил Георгово фото, вырезал голову и шею, приложил мундир к моему снимку и сфотографировал монтаж. «Обер-штурмбаннфюрер Шварц, – гордо произнес он. Высушенное фото он уже вклеил на место. – Штамп более-менее удался. Если станут присматриваться, вам так и так конец… даже при подлинном штампе. Вот ваш старый паспорт в целости и сохранности».
Он отдал мне оба паспорта и остатки Георговой фотографии. Я порвал ее, пока спускался по лестнице, а на улице бросил в воду, которая ручьем стекала в водосток.
Хелен ждала. Сперва я проверил машину: бак полон. Если все пойдет хорошо, бензина хватит, чтобы перебраться через границу. Удача меня не оставила – в бардачке обнаружился пропуск на пересечение границы, уже дважды использованный. Я решил пересечь ее не там, где машину уже видели. Нашлись и карточка автозаправки «Мишлен», пара перчаток и атлас автомобильных дорог Европы.
Машина катила сквозь дождь. До рассвета оставалось еще несколько часов, мы направлялись в сторону Перпиньяна. Пока не развиднелось, я решил остаться на магистральном шоссе. «Может, я поведу? – немного погодя предложила Хелен. – Твои руки!»
«А сможешь? Ты не спала».
«Ты тоже».
Я взглянул на нее. Вид свежий и спокойный. Поразительно. «Хочешь глоток коньяка?»
«Нет. Буду ехать, пока не удастся где-нибудь выпить кофе».
«Лахман дал мне еще одну бутылку коньяка». Я достал ее из кармана пальто. Хелен покачала головой. Она сделала себе укол.
«Попозже, – очень мягко сказала она. – Попробуй вздремнуть. Будем вести машину по очереди».
Хелен водила лучше меня. Немного погодя она запела, однообразные, короткие песенки. До сих пор я был страшно напряжен, теперь урчание автомобиля и негромкое пение начали меня убаюкивать. Я знал, что должен поспать, но снова и снова просыпался. Мимо проносился серый пейзаж, и мы включили фары, не заботясь о предписаниях насчет затемнения.