— Давай их мне!
Артисты украли у Яги ящик консервов и несколько одеял. Ещё сутки провели они у костра, вздрагивая при каждом шорохе: боялись волков и хозяев разорённого капища. Однако никто не приходил. В консервных банках варили кашу с мясом, это было очень вкусно. Собравшись с силами, рано утром артисты снова двинулись «нёль-нёль» налево.
— Гриша, тот, к кому мы идём, его как зовут? Старик его как называл — дырник или дурник? Кто он такой?
— Костик, я сам ничего не понял. Нам надо срочно на зону попасть. Ведь получается побег.
— Так ведь мы же не сами!
— Не сами. Но надо скорее на зону вернуться.
На сухую мёрзлую землю падал первый снег.
Вышли к реке. Непонятно было — та ли это река, по которой они с жеможахой приехали... Дымок! Жильё, люди.
Дом был большой, древний, накренившийся двор подпирали свежеобтёсанные жерди и столбы. Пахло сеном, скотиной. Артисты пошли вокруг дома. «Хозяева! Хозяева!» — негромко звал Гриша. Вдруг оба вздрогнули от неожиданности — в стене на высоте Костиковой головы была дырка, а из дырки торчала жуткая жующая морда с драконьими ноздрями и жидкой бородой. Неслось бормотание: «Возбнув от мглы нечистых привидений дьявольских и всякия скверны, сподоблюся чистою совестию отверсти скверная моя и нечистая уста...» В нескольких шагах от страшной морды была другая дырка! Из неё смотрели чьи-то злые глаза и высовывался крючковатый нос.
— Здравствуйте, мы не беглые!
Нос и глаза исчезли. Послышался скрип шагов по снегу, из-за угла выбежал старичок ростом с Костика в женском платье. Он размахивал топором. За ним на всех парах неслось белое чудовище с грозными рогами. Костик завопил — он впервые в жизни увидел не чучелко козла.
Логин Самсонович Евсеев родился в 1868 году. Отец бил его по голове ложкой, рукой, Библией, веретеном, варежкой, лучинкой и говорил, что весь мир за пределами их дома будет гореть в аду, поэтому лучше сидеть на печке и никуда не соваться. Логин сидел на печке, работал и молился. Чтобы Богу было слышнее и понятнее, Евсеевы молились летом на полянке или через открытое на восток окно, а зимой, когда окна были законопачены и на улицу идти не хотелось, — в дырки, прорубленные в восточной стене дома: «Без числа согреших, Господи, помилуй и прости мя грешнаго!»
Боженька на облаке радовался, что слух напрягать не надо, всё прекрасно слышно. В награду он посылал Евсеевым здоровье, погоду, рыбу, молоко, репу и морковь. Помолившись, дырку закрывали брусочком, подпихивали солому, чтобы не дуло.
Померев, родители оставили Логину корову и стадо коз. Логин жил один, он был маленького роста, но очень сильный. Бог был его единственным собеседником. Ему всё время хотелось разговаривать с Богом — и когда он работал, и когда ел, и когда дремал. Но это было неприлично, неуважительно. Логин сдерживал себя изо всех сил, и только закончив свои дела, выходил на улицу или высовывался в дырку и всласть молился. Чтобы помолиться в отцовскую дырку, Логин вставал на табурет. Несколько низких дырок пропилил в сенях и в хлеву.