— А я смотрю вы спелись, вот сам ему и рассказывай всё, раз такой умный. — Алеся теперь действительно насупилась и скрестила руки на груди. Повисло неловкое молчание.
— Так вот, она следила за тобой, потому что…
— Па-а-ап, ты нормальный?
— Да ладно, шучу, сама расскажешь, когда захочешь, прости, Дима, я пытался.
— Ничего страшного.
— Опять пробка. Сколько можно, когда же они доделают эту дорогу. Ну что ж, день только начался, можно и потратиться.
И в следующий момент отец Алеси щёлкнул пальцами. Я даже моргнуть не успел, а мы уже стояли на парковке, возле здания, которое было точь-в-точь, как двухэтажная налоговая для нелюдей.
Мы молча вышли из машины и направились не к центральному входу, а к спуску в подвал.
— В общем, сейчас ты нам поможешь составить внешность бездомного, которого ты видел тогда в метро.
— Это бомжа с гранатом?
— Его самого.
— А вы думаете это именно тот, кого вы ищете?
— Я очень на это надеюсь.
— Но я не помню уже его лица.
— Ничего страшного, Клава сама всё сделает.
— Клава?
— Штатная ведунья. — Алеся, которая шла чуть сзади, ответила за отца.
— О, ты уже перестаешь дуться, эт хорошо. Алеся у нас отходчивая, не умеет долго обижаться.
— Па-а-а-ап…
— Всё, молчу, молчу.
Мы зашли в железную, как сказал бы мой отец: дэбэлую дверь, и оказались в морге. Мда-а-а. Если смотрели фильм Жмурки, то сразу узнали бы это место: белая плитка, мутные полиэтиленовые перегородки между отсеками с трупами, еще и запашок лютейший. У меня аж волосы на руках зашевелились.
Фоном играла какая-то тантрическая музыка, под такую только глубины своего космоса познавать.
— Таблетки справа на тумбочке. — прозвучал женский голос из недр тёмного подвального помещения. Зловеще. Очень!
Мы подошли к тумбочке, там лежала пригоршня маленьких зелёных таблеточек. Отец Алеси взял одну, преспокойно, как будто делал это тысячу раз, вставил её себе в правую ноздрю и вдохнул. Девушка сделала тоже самое. Ну а дальше, думаю не сложно догадаться, что я последовал стадному инстинкту и тоже засунул таблетку себе в ноздрю. Глубокий вдох. Трупный смрад сменился запахом свежескошенной травы.
— Налево, в подсобку заходите. — вновь этот голос из утроба морга.
Мы молча зашли в каморку. Три на четыре метра, раскладушка, два стула, стол, неисчислимое количество стопок с папками, один светильник. Спартанские условия в чистом виде.
— Пациента на стул. — скомандовал женский голос, который раньше звучал из дали, а сейчас прямо за мной.
Ох ты ж! Я невольно засмотрелся. В подсобку зашла девушка, вот девушка, не дать не взять, двадцати лет. Из одежды — чёрные стринги и чёрный топик. Из всего остального — вся измазана кровью, в руках стальная пила, на шее — ожерелье из костей. Так же не сразу я заметил маленькие рожки, скрываемые чёрной челкой и какие-то непонятные костяные наросты на плечах. Брррррр. Коричневая аура.