Хоронили комиссара на городском кладбище. Один за другим выступали его боевые товарищи, клялись отомстить врагу. Над свежей могилой прозвучал прощальный оружейный салют.
Отказавшись от плана захватить Красный Перекоп, 31 октября враг начал наступление со стороны винного завода. Четыре раза гудериановские танки атаковали позиции Тульского полка, но опять не в состоянии были одолеть туляков.
Трое суток на этом участке не прекращались бои. И каждый час рождал новых героев.
До войны Алексей Гудков работал механиком в одном из строительно-монтажных трестов города. Как только враг приблизился к Туле, он вступил бойцом в истребительный бйтальон. Потом ему поручили командовать взводом. Гудков показал себя хорошим" командиром-организатором, человеком большой личной отваги. Однажды ему пришлось вступить в единоборство с вражеским танком. Командир взвода подпустил его поближе и кинул бутылку с зажигательной смесью. А когда машина остановилась и из нее стали выскакивать танкисты, Гудков хладнокровно начал расстреливать их. В этой схватке он погиб, но врага не пропустил.
Большим уважением пользовался в полку пожилой инженер коммунист Цукуров. Когда враг приближался к Туле, Цукуров отказался эвакуироваться, добровольно вступил в рабочий полк и был назначен политруком третьей роты, которой командовал железнодорожник Иванихин. Дни и ночи политрук проводил в окопах вместе с бойцами. В бою за деревню Малеевку Цукуров поднял роту в контратаку и, лично уничтожил несколько вражеских солдат и офицеров.
Издавна говорили в народе: «Тула — стальная душа». Пожалуй, лучшее определение городу трудно найти.
Жил и трудился в Туле оружейник Трегубов. Шел ему уже седьмой десяток. Сидеть бы старику дома, но перед лицом фашистского нашествия он твердо решил: его место только в рабочем полку. Получил Трегубов винтовку и, как он говорил, «поселился в окопах Рогожинского поселка».
Как-то, перед боем, командир батальона беседовал с бойцами. Поскольку гитлеровцы хорошо укрепились, он говорил, что сближение с противником до броска в атаку следует вести ползком и короткими перебежками. Старый оружейник выслушал командира и укоризненно покачал головой:
— Есть на тебе крест, что заставляешь меня ползать перед супостатом. Что я, гордость свою рабочую потерял? Или, думаешь, тульская пуля слабее фашистской?
— Не потому надо укрываться, что мы боимся гитлеровцев, а чтобы сподручнее было бить их. Да и пословицу, наверное, знаете: «Береженого бог бере кет».
— А я в бога не верю, — сердито заметил старик. — Будь бог на небе, не поганить бы фашистам землю…