— Вы, видимо, читали, товарищ Болдин, как в давние времена в Греции и Риме представления шли по нескольку дней Вот и у нас с «Фаустом» происходит то же. Трудно гениальный замысел Гете воплотить на сцене за один вечер. Пожалуй, и двух вечеров мало.
На следующий день мы смотрели продолжение спектакля.
После спектакля от имени советской военной администрации я устроил прием в честь Вильгельма Пика. Большой зал нашего здания до отказа заполнили гости из Берлина, представители местных властей, труппа театра. После моего краткого приветствия слово взял наш дорогой гость.
— Товарищи, друзья, — начал он. — Два вечера мы смотрели на сцене возрожденного театра гениальное произведение нашего Гете. Два вечера мы были во власти его героев. Я благодарю наших замечательных мастеров искусств и тех, кто подарил театру жизнь! Слов нет, наши художники сцены создали замечательный спектакль, достойный памяти великого поэта. Но для меня, а я хочу думать, что не только для меня, восстановление театра, его торжественное открытие, наконец, первый спектакль не только эстетическое наслаждение. Это вместе с тем и символ крепнущей дружбы между немецким и советским народами. Помните, Фауст произносит чудесные слова, исполненные глубокого смысла: «Добро всегда приносит богатый плод». Добро, которое сделали нам наши советские товарищи, подняв из руин театр Веймара, уже дало замечательные плоды, и я убежден, даст еще большие. Думаю, было бы превосходно назвать театр Веймара «Фройндшафт» — дружба!
В зале раздался гром аплодисментов, со всех концов послышалось: «Фройндшафт!»
Товарищ Пик вдохновенно говорил о Коммунистической партии и правительстве Советского Союза, отдавал дань их миролюбивой политике, восторгался гуманностью Советской Армии, благодарил за избавление немецкого народа от гитлеровской тирании.
— Спасибо, дорогие веймарцы, за то, что вы возродили классический немецкий театр! — сказал Пик в заключение. — Никогда не забывайте друзей, которые помогли вернуть театр нашему народу!
В тот вечер было произнесено еще много речей, поднято много тостов за процветание искусства, за успешное строительство новой Германии.
В четвертом часу утра прием закончился. Я предложил товарищу Пику отдохнуть. Он посмотрел на меня широко раскрытыми глазами:
— Что вы, генерал, разве сейчас до отдыха? Я не только не устал, а, кажется, помолодел! Нет-нет, благодарю, слишком много впечатлений, не до сна теперь.
Мы провожаем Вильгельма Пика до подъезда. Он со всеми тепло прощается. Для каждого находит задушевное слово.