Отпрянув от турели, Читер покосился на неё уважительно.
Мощь такая, что даже после стрельбы себя показывает. Разогрелась до такой степени, что можно чайник ставить. Надо бы сказать Клоуну, что система охлаждения не справляется уже после нескольких выстрелов.
Вновь устремил взгляд на деревню. Мост как раз пересекали грузовики. На переднем просматривается массивная фигурка Дворника. Кваз наставил стволы на пожар, но не стрелял.
Ну да, после стальных шариков его пушке там делать нечего.
Интересно, хоть кто-нибудь живой остался?
* * *
Остался. Но тут тот самый случай, когда живой — это не совсем мёртвый.
Выжившего отыскали благодаря умению Читера. Оно показало, что на обработанной турелью площади уцелели кроты-счастливчики и прочие мелкие создания, которым повезло оказаться под землёй.
И один человек, оказавшийся в подвале.
Сомнительно, что он там с самого начала сидел, пропустив весь концерт. Нечего ему там делать, это ведь засада, а не игра в прятки. К тому же мужика здорово покалечило, такие травмы под землёй не заработаешь. Похоже на то, что при начале обстрела он понял, что это плохо попахивает, и метнулся к укрытию. Однако чуть-чуть запоздал и, уже забегая вниз, попал под раздачу.
Раздробленные ноги, сломанный позвоночник, оторванная рука, куча мелких и не очень ран и сильнейшие ожоги на не прикрытых одеждой частях тела. Да и прикрытые неслабо огнём обработало. Ну и плюс ко всему в голову встряла доска с гвоздями. Вытаскивать их побоялись, потому как ржавые острия ушли в мозг, трогать их слишком опасно.
Да и пленника спасать не собирались. Его достали из заваленного подвала только затем, чтобы поговорить.
По душам.
Обычный человек при таких ранениях обязан умереть от шока, или, как минимум, вырубиться и быстро истечь кровью. Но игроков, которые здесь обитают далеко не первый день, обычными мерками мерить нельзя. Вот и этот хоть и сильно страдал, но оставался в сознании. И даже попытался начать отбиваться уцелевшей рукой, когда до него добрались. Почти чиркнул Ореха по предплечью ножом, всего-то сантиметра не хватило. Будь у калеки глаза целыми, непременно бы достал.
Удивительно, но Гангрена показал себя не полностью никчемным приобретением. У него имелось какое-то не слишком полезное умение, позволяющее определять физическое состояние у других людей. Осмотрев пленника, он уверенно заявил, что тот ничего не видит, но способен всё слышать и говорить. Только посоветовал при допросе кричать прямо в уши, потому как оглушило бедолагу знатно.
Март послушал и проорал, склонившись к искалеченному: