— Следуй-
Тень рванула на север, но Странница все равно затормозила, когда Малец направился к месту сражения.
"Куда это ты собрался?"
Он остановился, и его запятнанное лицо повернулось к ней.
— Помогать … Магьер-
В панике Странница крикнула Вервилие: "помогите ему!"
Страннице пришлось отвернуться и бежать на лай Тени. Она последовала за тенью, которая приближалась к подножию холмов и удалялась от края битвы. Шум кровопролития стал менее оглушительным, в основном из-за ее прерывистого дыхания, когда она пыталась не отставать от маджай-хи.
Она не слышала стука копыт, пока они не оказались почти у нее за спиной.
Странница свернула влево, крича: "Тень!"
Когда она повернется лицом к любой угрозе, больше ничего не выйдет. Оша быстро натянул поводья, а может быть, лошадь сама по себе остановилась, заикаясь. Он посмотрел на нее сверху вниз, а затем снова на край предгорий. Внезапно он протянул к ней руку.
Она знала, что он не бросил других Ше'иФов ради нее.
Не было времени что-либо чувствовать, даже если он пришел за Винн.
Странница взяла его за руку, но ей пришлось подпрыгнуть и вывернуться, чтобы сесть у него за спиной.
— Иди, — крикнула она ей вслед, и Тень снова развернулась и понеслась прочь.
Конь Оши рванулся вперед, и Странница обвила его руками за талию. Чем дальше они мчались к свету, тем больше звуков ярости и боли оставалось позади.
Затем откуда-то впереди донесся мучительный крик.
Свет погас.
* * *
Сау'илахк задержался в укрытии, растерянно сжимая медальон на шее. Халида приказал ему помочь отвлечь часть Орды на время, достаточное для того, чтобы отряд Лисила проскользнул мимо — не зная, что они получили какую-либо помощь. Поэтому Сау'илахк и Убад разделились, каждый с несколькими планами отвлечь Орду, и он ждал — и ждал — пока Халида свяжется с ним и скажет, когда действовать.
Даже когда маджай-хи и Шеиф вышли из предгорий, он все еще ждал сообщения от Халиды.
По яркому свету, дважды появившемуся в ночи, продолжающемуся и продолжающемуся во второй раз, он понял, что Винн Хигеорт была там, на севере, со своим посохом. Сначала он съежился за валуном в страхе, что это может подействовать на него так, как не действует обычный солнечный свет.
С ним ничего не случилось, и он поднялся, чтобы посмотреть на север.
От Халиды по-прежнему не было никаких известий.
Его ненависть к своенравному маленькому мудрецу переросла в удовлетворение, сменившееся разочарованием. Довольно скоро ему пришлось отвернуться, потому что теперь его глаза могли быть повреждены.
И эта мысль вызвала у него улыбку.