Все разъехались, а мы так даже и не побеседовали. Потом мы снова встретились через два месяца. Но опять я не смогла узнать его ближе. Когда мне удалось ускользнуть из поля зрения отца, Робин уже ушёл куда-то.
- И как же вы всё-таки стали общаться? Как вы нашли общие интересы?
- В том-то и дело, что до самой свадьбы я толком с ним не разговаривала. Всё что было – это обмен короткими фразами, ничего не значащими, светской вежливостью. Через год, в течение которого мы иногда виделись и сталкивались на праздниках, пропала моя сестра. Никто не знал, что же с ней случилось. Мать была в горе, отец в растерянности. Меня закрыли в замке под усиленной охраной, испугавшись возможности похищения или, ещё хуже, убийства. Прошло полгода, прежде чем стало общеизвестно, что она сама сбежала, по собственной воле, но в неизвестном направлении. Из-за этих происшествий я больше не покидала родной Эриды и надолго была лишена возможности вести прежнюю жизнь. На развлечения мне было всё равно, но без Робина я очень скучала.
- Но по твоим словам выходит, что ты всё же влюбилась с первого взгляда?
- Да нет же. Я полюбила его, потому что знала, что так хотят мои родители и что он мой муж, будущий. К своим чувствам и желаниям я прислушалась только после того, как мы вышли из церкви законными супругами. Тогда я поняла, что отец и мать всё правильно за меня решили, и что сама я не могла бы распорядиться своей жизнью лучше.
Беллона почувствовала неувязку между тем, что Веста сказала. Король Эриды хотел расторгнуть помолвку, но его дочь умоляла его не делать этого! Причём же здесь желание родителей? Она полюбила и поэтому вышла замуж, а не по тому, что так нужно было сделать. Однако свои домыслы вслух принцесса не произнесла и молчаливо внимала рассказу дальше.
- Когда мне исполнилось восемнадцать и начались приготовления к моей свадьбе и отправлению моего приданного на Феир, пришли известия от Минервы. Оказалось, что она тайно венчалась с Александром, короле Мильи. Все были просто в шоке. Про меня опять забыли на некоторое время. Виктория – тогда ещё королева, заявила, что не примет в свою семью девушку из рода, в котором дети не считаются с родителями. Наш брак снова попал под сомнение. Шум в высшем обществе поднялся невероятный. В прочем, там всегда много шума, по поводу и без повода.
Время не стояло на месте. Минерва родила наследника, но возник какой-то скандал и её прогнали прочь с Мильи. Она стала беглой, опороченной королевой, нет, просто герцогиней, потому что короны её лишили. Сестра приехала к нам, к себе домой. Как сейчас помню её пристыженное лицо, полное неуверенности и незнания, что же её ждёт? Я хотела с ней поговорить – мне не дали. Я лишь слышала крики отца из кабинета, когда он выговаривал ей всё, но он был готов к тому, чтобы простить Минерву. Однако всё та же королева Виктория поставила чёткое условие, что если такую девушку Беренсы примут обратно, о свадьбе их младшей дочери и её старшего сына не может быть и речи. Родители прогнали её прочь, как того и хотело общество…