Откровенно говоря, после выхода моего основного заклинания на проектную мощность весь процесс убийства высокоуровневых тварей стал напоминать обычную покупку опыта.
– Заплати налоги и спи спокойно, – хмыкнул я, открывая торги. – Денег бы еще набрать...
Разумеется, ни о каких действительно серьезных свитках речи сейчас не шло. Но у меня в распоряжении по-прежнему была “погибель”, а хитрые торговцы уже развернули нос по ветру – на рынке стали все чаще появляться самые замысловатые комплекты из различных бафов и дебафов.
Скупить за гроши мелочевку, а затем толкнуть ее за мифрил – что может быть прекраснее, как говорится. И очень жаль, что отсутствие наличного золота мешало мне пойти по точно такому же пути.
– Нет бы нормальный обменник устроить, дятлы ощипанные...
В конце концов я обнаружил замысловатый набор свитков, благодаря которым сопротивление магии хаоса у потенциальной жертвы снижалось на целых тридцать пять процентов. Это значение выглядело вполне достаточным – вкупе с моим собственным проклятием такой дебаф уменьшал резисты больше чем в два раза, а большего сейчас попросту не требовалось.
– Легальный чит, – грустно вздохнул я, расставаясь с кусочком мифрила и получая на руки внушительную пачку бумаги. – Но кто мы такие, чтобы противиться этому злу?
– Кррабы!
– Цыц. Тоже мне, умник нашелся...
Финальный этап подготовки оказался самым сложным. Мы с Флинтом добрых полчаса гуляли среди скал, шарахались от бродивших рядом туров, старались не попасть в агрорадиус трицератопса и высматривали булыжник, на котором можно было бы закрепиться во время битвы.
– Кррепкий!
– Ну, черт его знает...
В конце концов более-менее нормальное укрытие нашлось. Я поднялся на выступающий из земли камень, прикинул наиболее вероятный сценарий предстоящей битвы и остался полностью удовлетворен.
– Давай, бро, зови этого буяна. Можешь обложить его по матушке, разрешаю.
Хотя изначально динозавру откровенно не хотелось гоняться за крылатой мелочью, уже через пару минут Флинт настолько достал его своими воплями, что моб потерял терпение, глухо взревел и двинулся в мою сторону, гневно мотая рогатой башкой.
Дождавшись, когда он подойдет поближе, я хладнокровно разорвал свитки, активировал “погибель”, а затем изо всех сил вцепился в шершавый гранит и отпустил на волю крохотную багровую искорку.
– Ну, поехали...
Собственный урон заклинания уже довольно давно держался в районе тридцати шести тысяч, но постепенно раскачавшийся “волшебник” добавлял к нему еще семь с половиной процентов, а “охотник” – сразу десять. В результате получалось сумасшедшее значение, которого с лихвой хватало для убийства практически любой встречной твари.