Вот стихотворение Феттермана об австрийском поэте Георге Тракле, психически сломленном и, по всей вероятности, покончившем с собой: он не выдержал ужасов и зверств, свидетелем которых ему довелось быть во время Первой мировой войны (стихотворение тонко стилизовано в духе поэтики Тракля):
Копье сломалось
О железо Луны
Гигантские красные очи
Глядят неотрывно
Как он мог уцелеть
В кипящем котле
Когда гранаты
Громили молчанье окопов
И все же врата
Серебряные
Пред ним раскрылись
Жалоба отлетела
Дурманным облачком прочь.
В рамках этого жанра молодые поэты обращаются и к антифашистской тематике: отметим как несомненные удачи стихотворение двадцатилетнего Хольгера Тешке памяти немецкого коммуниста Пауля Меллера и стихи Штеффена Меншинга (1958) «Странная встреча с Маламудом» и «Януш Корчак». Исполнены гражданственности и поэтические обращения к Брехту, Лорке, Неруде, в которых декларируется, как сказано выше – без излишней прямолинейности, – верность социальной тематике и гуманистическим идеалам. В то же время молодые крайне редко пишут так называемые «стихи о стихах», что лишний раз свидетельствует о том, что историческая и историко-литературная тематика не признак вторичности и книжности, а форма поэтического осмысления современной действительности и диалога с нею.
Другой распространенный жанр – стихи о путешествиях, в том числе – и в основном – о поездках в СССР. Хорошо, конечно, что молодые поэты ГДР часто бывают нашими гостями, но поэтических удач здесь меньше – стихи выдержаны в чересчур розовом, идиллическом тоне. Впрочем, тот же упрек может быть отнесен (и немецкие критики так поступают) и к творчеству старших поэтов: стихов о СССР и о дружбе советского и немецкого народов пишется много, удачи, к сожалению, редки. В поэзии ГДР последних лет не припомнишь стихотворения «на русскую тему», которое выдержало бы хоть некоторое сравнение с «Ковровщиками Куйян-Булака» Б. Брехта или стихами Фюрнберга, Бехера.
Молодые не были бы молодыми, не пиши они о любви. Покойная западногерманская поэтесса Мария-Луиза Кашниц в свое время отметила своеобразный нарциссизм любовной лирики последних десятилетий, замкнутость на субъекте любви, а не на ее объекте. Трудно сказать, хорошо это или плохо, но это так. Можно говорить также о жесткости тона и откровенности, в том числе интимной, любовной лирики молодых поэтов ГДР, которые могли бы резануть слух читателю, воспитанному в иной традиции.
Можно говорить о скрытой полемичности такого рода стихов, о том, что налет цинизма является своего рода защитной оболочкой. Разумеется, все вышесказанное относится главным образом к молодым поэтам, поэтессы пишут о своих чувствах традиционнее: