Больше я не услышала, потому что группа студентов слишком расшумелась, Бас и Грэй это услышали, я нырнула под лестницу, а когда вернулась, они уже ушли.
Так, я ничего не поняла. Неужели они, правда, оба знают, что я ведьма? Это очевидно, я понимаю, но признавать это… Себастьян прилюдно обвинил меня, теперь все, кто слышал его вопли, будут меня подозревать. Черт возьми! Он все испортил! Что мне теперь делать?! Больше я списывать его со счетов не собираюсь.
Единственная радостная весть – Рэйвин все-таки не появился. Если бы он материализовался перед всей толпой и защитил меня… С одной стороны, это, конечно же, выглядело бы просто фантастично! Во всех смыслах. Но, с другой стороны, я бы моментально потеряла свой мнимый иммунитет. Хотя, не думаю, что он у меня все еще остался после заявления Себастьяна.
– Мисс Солэнклэр, – окликнул меня мистер Баррэт, когда я уже собиралась уходить. – Вы в порядке?
– Да, – быстро кивнула я.
Учитель остановился рядом со мной. Он был не особо высоким, всего лишь на какую-то половину головы выше меня. Если так посмотреть, его и с учеником не мудрено будет спутать. Пара старшеклассников, которые прошли мимо нас сейчас, были, как минимум, на голову выше его. Да и пошире точно будут. Впрочем, они в команде пловцов, а у них там у всех широченные плечи.
– Конечно, студенты склонны делать поспешные выводы… – мистер Баррэт незаметно сделал шаг ближе ко мне и заговорил на пол тона ниже, – но, если бы я был на Вашем месте, я бы обратил внимание на доказательство Вашей вины.
– Мой кулон? – Спросила я.
– Будьте осторожны, мисс Солэнклэр.
И историк ушел.
Да, я понимала, что все совсем не радостно. Но почему на очевидность указывает мне именно историк? Черт, неужели он тоже в этом замешан? Здесь вообще остались нормальные люди? Или же мне теперь до конца поисков придется бороться с каждым студентом или учителем? Каждый здесь встречный-поперечный колдун, что ли? Как же мне это надоело!
На следующий день я заставила себя идти на уроки. Честное слово, не хотелось. Все это… так запуталось. Грэй почему-то не отвечал на мои сообщения. Только бросил одно «Прости» и все. Я писала ему, но он молчал. Почему? Если он извинялся, разве он должен на меня злиться? Тем не менее, я испытывала чувство вины. Не знаю почему, но оно каким-то образом вылезало.
Вся академия обсуждала вчерашний инцидент. Даже мистер Баррэт смотрел на меня так, словно у меня на лбу было написано «Виновница». Не знаю точно, думали ли они о том, что я виновата, но, казалось, мой кулон, найденный у Себастьяна, убедил всех в моей виновности.