Я млела от счастья, смотря на этих двоих. Дмитрий улыбался дочке, бережно прижимая ее к себе, а она кряхтела, разглядывая папочку. В этот момент я поняла, что такое любовь на самом деле. Я была готова бороться за это чувство, вгрызаться в глотку тому, кто попытается разрушить наше счастье. Я не могла простить себя за то, что изменила Дмитрию, потому что не представляла, как сложатся наши отношения, но в этот день я была счастлива, наслаждаясь близостью любимого мужчины и здоровьем нашей дочери.
Выписали нас с Милой через четыре дня после отключения от аппаратов ИВЛ. Ей провели полное обследование и похвалили за выдержку. Отношение медицинского персонала ко мне и дочери резко изменилось после того, как Дима полностью оплатил наше нахождение в больнице и внес на счет родильного дома немаленькую сумму для ремонта. Я была счастлива, что у меня есть такой мужчина, способный позаботиться о своей семье. Хоть мы так и не успели обсудить, куда поедем после выписки, будем жить вместе или нет, я надеялась, что Дима останется с нами.
Собравшись к указанному времени, мы с дочкой вышли. Я напряглась, обратив внимание на то, что встречают нас мама и Лизка. Димы не было. Посмотрела на маму, но на лице той читалась печаль. Мужчина уехал вчера и пообещал, что устроит нам сюрприз к выписке, с того времени он не писал и не звонил.
— Ой какая лапочка, дай скорее подержать ее! — засуетилась Лизка и приняла Милу.
Я посмотрела на маму, понимая — ей известно что-то неприятное. Сердце уже давно забыло, что такое нормальный ритм, начало снова бешено биться в груди.
— Мам?
— В аварию он попал два часа назад, — выдавила мама и отвела взгляд в сторону. В реанимацию увезли. Я больше ничего не знаю. Да и это только из новостей услышала.
Нет! Ну почему судьба такая жестокая? Только думаешь, что все стало более или менее нормально, и она больно бьет в спину, втыкает ножи и выдергивает позвонки по одному. Мне казалось, что рассудок в этот момент начал отключаться.
— Мам, отвезете Милу домой? Я не могу сейчас… Я должна его увидеть.
— Конечно, детка, конечно!
— В сумке бутылочка с остатками молока. На улице сегодня нежарко, за час не пропадет, я примчусь как только увижу его.
Мама прикрыла глаза и кивнула. Я посмотрела на сестру, прижимающую Милу к себе, как самое ценное в мире сокровище.
— Давай, систер, мы позаботимся об этой красотке, — произнесла Лизка, и я побежала на улицу.
По дороге к остановке звонила Евгении Александровне, которой точно сообщили, куда отвезли ее сына. На удивление она ответила почти сразу.