Была надежда на разговорчивость соседей. В Годриковой Впадине, небольшом городке между холмов, жило несколько волшебных семей, ещё пара-тройка обитала в округе. Дейдара пока не имел возможности с ними всеми познакомиться (он знал только Батильду Бэгшот, старую женщину-историка, приходившую порой в гости, да видел издалека мальчишку соседей), и этот пробел также собирался восполнить вечером. Ему нужна вся доступная информация, чтобы верно составлять план действий.
Хотя, какой там план… Если говорить начистоту, сейчас Дейдара плыл по течению. Более того, это его в целом устраивало — не было гемора, сопровождавшего его всю сознательную жизнь. Впервые за существование Дейдара мог позволить себе просто расслабиться. Он кайфовал.
Рано или поздно, конечно, придётся задуматься о плане на дальнейшую жизнь. Потом. Уж точно не сейчас, когда Джим летит к нему на всех парах…
— Дей, Дей, Дей! — восторженно кричал он; подбежав, уронил себя в траву рядом с подрывником. — Ты ни за что не угадаешь, что я узнал!
— «Шоколадные лягушки» — не основное блюдо?! — притворно ужаснулся Дейдара.
— Иди ты! — отмахнулся Джим и тут же выпалил: — Папа сказал маме, к нам может зайти Альбус Дамблдор! Тот самый, представляешь!
— Ух ты, — протянул Дейдара, не веря своей удаче. Такой источник информации, да в доступе!.. Насмешливый голос напарника в его голове, накрепко засевший за те четыре года, что они вместе работали, и уже вряд ли когда-нибудь выветрящийся, напомнил: «Соблюдай осторожность». Дейдара кивнул сам себе. Если правда хотя бы половина того, что он слышал о Дамблдоре, нужно быть крайне аккуратным во взаимодействии с ним — люди с большой силой всегда опасны, на твоей они стороне или нет.
— Вот бы он рассказал, как завалил Гриндевальда!.. — размечтался Джим, перевернувшись на спину и уставившись в небо, видя перед собой поле боя. — Вот так вот бам! бам! вшух!.. и потом ещё контрольный в голову!.. А ну заткнись!
— Ты где таких слов понабрался, маменькин сынок, мм? — хохоча, уточнил Дейдара. Джим его порой до слёз доводил своим очаровательным детским долбоебизмом.
Джим воспринял «маменькин сынок» как оскорбление — чем оно, по сути, и являлось — и тут же предпринял попытку отомстить. Завязалась шуточная потасовка, мальчишки валяли друг друга в траве, сосредоточенно пыхтя и пинаясь. Остановил их оклик:
— Эй, мелкота!
Дейдара мгновенно сел, готовый атаковать нового противника, старого прижимая к земле. Впрочем, разглядев подошедшего, он расслабился.
— Ох ты, никак сам Банни! Мамка ругаться не будет, что отошёл, мм?