«Отрицание», срывание мерзкой вещицы, поиски врача… Спешно приведенному медику удалось откачать дядю Жору, но возраст! И так не блещущий здоровьем дедок слег полупарализованным.
— Это надолго? — спросил я у прибирающего в чемоданчик инструменты и лекарства доктора.
— Два — три месяца, максимум — четыре, — равнодушно сообщил приглашенный на дом или, если начистоту, буквально притащенный за шкирку врач, кабинет которого первым попался мне на глаза при забеге по улице.
— Так долго?! — я ничего не знал о родственниках старика, но бросить его просто так не позволяла совесть. Туповатым охранникам, подвизавшимся при антикваре, в этом деле доверия не находилось ни на грош.
— А что, наследство уже руки жжет? — с ноткой презрения бросил Степан Алексеевич Жедов, кажется, так гласила надпись на вывеске.
— Наследство?.. Простите, я вас не понимаю. Я его гость, он друг моих родителей. Теперь в свете болезни Георгия Иннокентьевича мне придется здесь задержаться до его выздоровления, поэтому и спрашиваю.
— Два — три месяца — это не до выздоровления, два — три месяца ваш знакомый проживет при надлежащем уходе, — с более благожелательными интонациями пояснил Жедов, — Ему почти восемьдесят пять, чего вы хотите в его возрасте? Предписания я составил, рецепты тоже, будут ухудшения — зовите.
И оставил меня в чужом доме разгребать чужие проблемы.
На первое время деньги в кабинете дяди Жоры нашлись, из них же заплатил за визит врача. Начать осваиваться решил с привычных мне вещей — с артефактов. Потухшее после «отрицания» колечко после недолгих поисков обнаружилось укатившимся под диван. Кроме скупки ворованного слегший антиквар раньше баловался переделкой украденной ювелирки, сейчас уже нет — зрение подводило, но кое — какой ювелирный инструмент в его кабинете — мастерской сохранился. Расположившись за столом, приступил к изучению, аккуратно вскрывая слой за слоем.
Уже почти под утро разогнулся и со стоном отбросил раскуроченное украшение. Если выражаться языком Санни, то явный новодел, хотя и стилизовано под древность. Артефакты древних вообще были мифом, руноведение или, как его реже называли, арктефакторику как науку создал мой отец, выведя законы и обобщив устойчивые связки. За время его жизни из удела кустарей и магов — недоучек руны стали значимой отраслью экономики наравне с машиностроением. В разобранном артефакте, несмотря на неизвестный почерк, все кричало о современном подходе.
Не все цепи удалось понять, но назначение приблизительно стало ясно — то ли медартефакт, какие делал один из известных в Европе мастеров, с которым отец состоял в переписке, то ли «энергетик», что, в общем — то, было одним и тем же, но с оговорками. «Энергетик» оказывал разовую стимуляцию на организм, медартефакты делались индивидуально под определенную болячку, хотя встречались и общего спектра действия. Колечко я бы отнес к мощным «энергетикам», то есть, улучшая самочувствие здесь и сейчас, оно сокращало продолжительность жизни.