Грустными на этом празднике жизни ходили только мы с Зиной — маг столько раз повторял, как ему за семь лет здесь осточертело, что мы с ней реально опасались, что он сорвется домой едва — едва проспавшись. Я же еще, помимо прочего, вынужден был контролировать побратима: пьян он был до изумления, и что мог колдануть в таком состоянии — лучше не думать. А смотреть два дня трезвым на чужой разгул удовольствия мало.
— Пить, полцарства за воду… — прохрипел Санни на третье утро со своей кровати. Тащить его накануне в Зинину комнату я посчитал излишним: если действительно сразу уедет, пусть хоть подруга вспоминает его человеком, а не проспиртованным животным.
— Держи! — идти за минералкой было лень, но охлажденный лимонад должен был сойти не хуже.
— Брат, спаситель!!!
Выхлестав почти весь кувшин, он, шатаясь, стал приводить себя в порядок.
— А ты чего такой насупленный? Не рад за меня? — после умывания вода капала с волос, на щеке и подбородке остались разводы от зубной пасты, побриться бы тоже не мешало. Найдя полотенце, маг стал размазывать белый след по щетине.
— Рад, конечно! — фальшиво улыбаясь, откликнулся я.
— Э — э, брат! Сдается мне, радость твоя с душком, — покончив с гигиеническими процедурами, он сел рядом и приобнял за плечи, изрядно встряхнув заодно, — Что, думаешь, так и уеду?
— А нет? — спросил, старательно придавая голосу безразличие.
— Во — первых, пару контрактов напоследок еще возьму, меня уже ждут. Королевские части вместе с нашими сейчас мятежников в хвост и в гриву гоняют, а я специально подгадывал со сроками, чтобы освободиться от ярма. Там такие суммы, что пятьдесят процентов отстегивать в казну несуществующего отряда слишком жирно. Пусть наследники теперь сами крутятся: хотят — возрождают «Ястребов», хотят — банкротят окончательно. Меня это больше не касается, я свои обязательства выполнил полностью. А во — вторых, слово у меня не только на отработку у «Ястребов» висело, других ограничений тоже хватало, в том числе и на заведомо преступную деятельность.
— А ты что?.. — ошеломленно отодвинулся от брата, пытаясь понять, шутит он или нет? С трудом верилось, что обладающий собственными принципами Санни до сих пор только обетом сдерживался, а теперь, сверкая пятками, рванет на большую дорогу грабить караваны. Но может я что — то не знаю?
— Документы тебе выправить, болван! — щелкнул он меня по носу, — Чтобы ты тоже мог со мной уехать! А ты что подумал?
— Да?! — я уже с восторгом смотрел на наемника.
— Балда! — срифмовал Санни и снова отвесил щелбан, — Это со мной и с инвалидами ястребовскими просто было — мы все законно сюда въезжали, я после пожара обратился в посольство, там и восстановил всё. А с тобой, ни разу не пересекавшим границу, либо через неофициальные каналы, либо так. Но зеленый коридор и режим полного благоприятствования сейчас только у двух отрядов остался, правила последнее время здорово ужесточили, а я к ним обращаться не хочу. Оба они под армейской разведкой ходят, там каждый второй стучит, так что предпочту обойтись без них. Тем более, что человечка, рисующего паспорта лучше настоящих, я давно знаю, он мне малость должен, никуда не денется — поможет. Не мог просто раньше —