В детстве потерявший мать друг сказал мне, что спустя годы она перестала казаться реальной. Люди либо боялись упоминать о ней при нем, либо представляли ее какой-то идеальной фигурой. Я хочу, чтобы дети помнили Дэйва таким, каким он был в жизни: любящим, щедрым, умным, веселым и очень неуклюжим. Он постоянно что-то проливал и каждый раз этому удивлялся. Теперь, когда кругом бурлят эмоции, но мой сын остается спокойным, я говорю ему: «Ты совсем как папа». И когда дочь заступается за одноклассницу, которую дразнят другие дети, я говорю: «Совсем как папа». И когда кто-нибудь из них опрокидывает стакан, я говорю то же самое.
Родители часто переживают, что такие разговоры будут печалить детей, но исследования чувства ностальгии показывают обратное. Слово «ностальгия» происходит от греческих слов «ностос» – возвращение и «альгос» – боль. Так что буквально ностальгия – это страдания, которые мы испытываем, когда хотим вернуть прошлое, однако психологи обнаружили, что это по большей части приятное состояние. Вспоминая о чем-то, люди обычно чувствуют себя счастливее и ближе к другим. Они видят в жизни больше смысла и ощущают готовность создавать лучшее будущее. Вместо того чтобы игнорировать печальные вехи из прошлого, мы стараемся отмечать их в настоящем. Моя подруга Девон Сперджен, в юности потерявшая отца, подала мне прекрасную идею, как отпраздновать день, который мог бы стать сорок восьмым днем рождения Дэйва: мы с детьми написали ему письма и отправили их на воздушных шариках.
Я заметила, что, слушая от других людей истории о Дэйве, дети успокаивались. Мой зять Марк рассказывал им, что в Дэйве была «энергия счастья» и он щедро делился ею: «Сложно представить, чтобы ваш папа веселился так, чтобы к нему не присоединилось множество людей». Фил часто говорил нашим детям, что Дэйв никогда не хвастался и не преувеличивал, а разговаривал с людьми вдумчиво и внимательно. Все мы хотели бы, чтобы Дэйв на своем примере научил их скромности и умению быть счастливыми. Но вместо этого мы пытаемся выжать все, что возможно, из плана Б.
Адам рассказал мне о программе помощи детям, потерявшим родителей, разработанной в Аризонском университете. Один из ключевых ее шагов – сформировать у детей новое понимание семьи, чтобы они чувствовали, что те, кто остался, представляют собой целостное сообщество. Глядя на наши фотографии, сделанные даже в первые недели и месяцы, я с удивлением заметила, что у нас и тогда были моменты счастья – например, когда мои дочь и сын играли с друзьями в догонялки. Фотографии важны, потому что служат напоминанием о счастье. Потеря Дэйва научила меня тому, как ценно видео: когда я смотрю на его фото, мне очень хочется увидеть, как он двигается, и услышать его речь. Теперь я снимаю все, что только возможно. Мои дети раньше норовили спрятаться, когда я начинала их снимать, но с тех пор, как они стали смотреть записи, чтобы вспомнить отца, они улыбаются и говорят в камеру.