– Я не могу. – Я никогда не ездила на мотоцикле Джесса даже по нормальной дороге, не говоря уж о том, чтобы делать это в темноте, под дождем.
– Либо так, либо мне придется возвращаться сюда пешком, чтобы забрать его позже, и это займет у меня весь остаток ночи, и я не смогу… Я не смогу справиться со всем этим в одиночку, малышка.
Я так крепко вцепилась в руль, что мне свело даже те мышцы, о которых я не знала – под лопатками, в боках, – они горели от боли, когда я медленно ехала за Джессом обратно к Настеду. Его хвостовые огни метались красными полосами по щитку моего шлема. Он задавал темп, не слишком быстрый, а я следовала за ним. Мы обогнули сзади квартал новых домов и оказались у гаражей. Ключом Клея Джесс открыл дверь, и она с ужасным скрежетом распахнулась на огромных петлях под невообразимым углом, словно люк летающей тарелки. Я ожидала, что в чьем-нибудь окне загорится свет и отдернется штора, однако ничего подобного не произошло. Батарейки наших фонариков работали на последнем издыхании, но в их неверном свете мы успели протереть мотоциклы замшевыми тряпочками. Только когда они заблестели, как новые, мы наконец сняли наши шлемы и повесили их на крючки.
Лицо Джесса снова сморщилось.
– Как я могу пойти домой и сделать вид, будто ничего не случилось? – Я была слишком пропитана собственной болью и страхом, чтобы поглотить еще хоть каплю его, и я знала, что если не возьму себя в руки, то мы с ним оба развалимся на части. Прямо там и тогда, замерзшая и грязная, больная, промокшая и напуганная, я отчаянно пожелала не чувствовать ничего этого и представила действия в такой ситуации единственного известного мне человека, который бы от этого не страдал. Я выпрямила спину, сосредоточилась на фактах и приложила все оставшиеся силы, чтобы держать голос под контролем.
– Можешь. Потому что им ничего не известно. – Мне требовалось пресечь приглашение остаться на ночь с ним до того, как оно последует. – Джесс, мне нужно оказаться в своей постели, помыться в горячей воде в собственной ванной. Вся моя одежда черт знает в чем.
Он опустился на колени и обнял меня за талию.
– Я не смогу уснуть без тебя.
Мне захотелось оттолкнуть его.
– Мы увидимся завтра. – Я перебирала руками его волосы, а он плакал возле моих ног.
– Ох, слава Богу, что у меня есть ты, малышка, слава Богу, у меня есть ты… и мы всегда будем вместе, правда? – Его ресницы стали колючими от слез. Как, по его мнению, мы могли бы продолжать наши отношения?
Я была благодарна в ту ночь за убогие маленькие коттеджи с ванными на первом этаже. Я вымыла голову три раза и стояла под горячей водой, пока не потекла теплая. Обмотав волосы полотенцем, с ноющей болью в ногах, я надела свою старую фланелевую пижаму и забралась в кровать, которую делила с Колеттой. Я прижалась к сестренке, чтобы было теплее, и она тоже повернулась ко мне и устроилась поуютнее.