— Никакой мистики и никаких совпадений, — возразил Глеб. — Просто мне иногда начинает казаться, что тут действует какая-то закономерность, механизм которой я пока не уяснил. Был бы я истинно верующим, сказал бы, что это Божий промысел, а так — не знаю… Общество — пирамида, это нам еще в средней школе объяснили. Предприимчивый человек стремится вскарабкаться по ней как можно выше. Разные люди находят для этого разные пути, и на каждом из этих путей приходится преодолевать препятствия — тоже разные, свойственные только этому пути, и никакому другому. Чем выше ты поднимаешься, тем серьезнее препятствия. Следуя своим путем, господин Вышегородцев и иже с ним забрались достаточно высоко и столкнулись с препятствием в нашем с вами лице — на той же дорожке и примерно на той же высоте над уровнем моря, что и их предшественники. Пирамида сужается кверху, верно? Поэтому и дорожки наверху узенькие, вот и не получилось нас обойти…
— Действительно, никакой мистики, — фыркнул Потапчук. — Ну что ж, как говорится, стада в хлевах, свободны мы до утренней зари… Теперь дело за американцами. А я, пожалуй, пойду собирать вещи — в гостях хорошо, а дома лучше!
— Я бы не советовал торопиться, — неожиданно возразил Сиверов. — Ничего конкретного, — быстро произнес он, отвечая на полный требовательного изумления взгляд генерала. — С виду все просто отлично, можно смело умывать руки. Но как-то мне не по себе. Кажется почему-то, что все далеко не так просто.
Федор Филиппович снова помрачнел, уже далеко не впервые не по своей воле оказавшись лицом к лицу с кричащим противоречием между собственными убеждениями и суровой реальностью. Ко всякого рода мистике он относился как к полнейшей ерунде, не стоящей времени и слов, которые люди тратят на обсуждение этой темы. Вместе с тем Сиверов не единожды на деле доказывал свою способность заглядывать в будущее. Иногда это выражалось в более или менее детальных прогнозах типа «в ту дверь не входи, костей не соберешь», но чаще всего Глеб, как и полагается уважающему себя оракулу, облекал свои пророчества в такие вот расплывчатые, лишенные какой бы то ни было конкретики формулировки. Кажется ему… И ведь ничего не возразишь: за все годы знакомства с ним Федор Филиппович не мог припомнить случая, чтобы Слепого подвели его туманные предчувствия.
— Чтоб тебя, — сказал он с досадой, передумав вставать. — Вот зачем ты взял с собой Ирину. А я-то, старый дурень, голову ломаю: что это, думаю, за семейный пикник?
— Надо ненадолго отъехать, — подтвердил Сиверов.
В сенях скрипнула входная дверь, послышались легкие шаги, и Федор Филиппович проглотил готовый сорваться с губ вопрос. Куда собрался его агент, генерал смутно догадывался, но о том, что, кроме сувениров, могло ему там понадобиться, не имел ни малейшего представления.