– Искренне надеюсь, что совместных ночей в нашей жизни будет не так уж много, чтобы это стало настолько обременительно.
Не успела договорить, как лиен Тривальди попросту сгреб меня за талию и подтащил к себе вплотную. Даже через махровую ткань халата я ощущала его тепло. Все внутри восставало против такого самоуправства, но жаркий шепот на ухо вынуждал замереть и, как зачарованной, слушать, впитывая каждое слово:
– Вредная девчонка, я не собираюсь лезть к тебе в душу. Твои тайны останутся таковыми, пока сама не решишь вскрыть опечатанные замки. Мне хватает своих скелетов, чтобы еще чужими интересоваться. Но так случилось, что наше общение вышло за границы рабочего, и пока что никуда друг от друга не деться. За последние двое суток я узнал тебя больше, чем за полтора предыдущих года. И уж извини, кое-что смог понять и сопоставить, как бы тебе ни хотелось обратного. Я могу забрать твою боль, могу сделать прошлое тусклым и бесконечно далеким. Оно останется при тебе, но воспоминания будут словно из прошлых жизней. Эти раны перестанут разъедать твою душу, вызывая яркие образы и сильные эмоции. Понимаешь? В моих силах облегчить твою жизнь, сделать ее на порядок спокойнее и счастливее, но только если ты захочешь… сама. Без твоего согласия я не стану вмешиваться.
В руках Нирана я расслаблялась, губами он почти касался моего уха, а когда замолчал, то провел носом от виска к подбородку. Сбросила охватившее меня оцепенение и, по-прежнему не шевелясь, произнесла внезапно севшим голосом:
– Звучит слишком заманчиво, в чем подвох?
Он молчал. По моему разумению, неприлично долго для ответа. Я ждала, не предпринимая попыток выбраться из ставших необходимыми объятий самого непостижимого мужчины в моей жизни. Нелепо, иррационально, без сколь бы то ни было внятных причин, но мне хотелось прижиматься к нему и ловить каждое произнесенное слово, ощущать малейшее движение пальцев Нирана на своей талии. Вот они скользнули ниже, осторожно и вместе с тем уверенно прошлись по ноге.
– Подвох? Нам придется пройти этот путь до конца.
Он слегка надавил, проверяя степень моего сопротивления, а не обнаружив его, отвел колено чуть в сторону. Погладил внутреннюю сторону бедра, ставшую безумно чувствительной. Мое дыхание сбилось, из груди вырвался нервный смешок:
– Это самый нелепый и дерзкий развод, который мне доводилось слышать. Ты серьезно?
Рука Нирана легла на мою грудь и сдавила, будто наказывая.
– Ты самая странная лиена из знати, которую мне доводилось встречать. Где понабралась этого жаргона и непотребства? Леди из высшего общества изъясняются более изысканно, разве нет?