Я промолчала. Ввязываться в дискуссию было не лучшей идеей. Можно сколько угодно раз крикнуть, что наказание вышло чрезмерным, но кому интересно мое мнение?
Пошатываясь, я послушно засеменила за дорогим начальством, когда он, поняв, что возражений не последует, развернулся и направился в свой кабинет. Остановился на пороге, придерживая для меня дверь, поддержал, чтобы не оступилась, и довел до появившегося одновременно со мной табурета. Помнится, в прошлый раз я пыталась оторвать его от пола, но не преуспела. Как метательный снаряд этот предмет мебели был бесполезен. А потому, чтобы не потерять достоинство, пришлось делать вид, что мягкие кресла мне не подошли по эстетическим показателям.
– Не двигайся, – приказал Дайрин, усаживая меня на табурет и быстро ослабляя шнуровку.
Я хотела возразить, воззвав к его чувству прекрасного, ну, или стукнуть по рукам, как писали в любовных романах, но мои собственные конечности отказались шевелиться, заставляя подозревать его светлость в нехороших намерениях. В конце концов, Майя, когда берешься допекать такого человека, следует быть готовой к последствиям. И кажется, они таки наступили. А как некоторые предпочитают снимать стресс, уже не раз рассказывали обитательницы веселых домов. Добегалась ты, Майка, договорилась. Сейчас твое девичество и кончится.
Но вместо закономерного продолжения по коже пробежал ветерок, уступил место куда более ощутимому маслу. Холодному и очень мокрому – должна отметить. А после, не будь на мне обездвиживающих чар, рванула бы хоть куда!
– Больно-то как! – простонала я, чувствуя, как снова жжется метка.
– Хочешь особую примету? – наклонившись к моему уху, поинтересовался мужчина. Скользнул пальцами от обработанной метки выше, к шее.
И я бы предположила, что за этой попыткой крылось желание меня придушить, чтоб сама не мучилась и другим не досаждала, но ошиблась.
Чужие пальцы касались так бережно и нежно, что я, ошарашенная происходящим, отвлеклась от последствий исцеления, благо с каждой секундой жар спадал. А вот Дайрин и не думал останавливаться, лаская мою кожу легкими прикосновениями.
Еще немного, и я бы начала питать серьезные опасения насчет шефа и его предпочтений. Испортились они у него, однако. По наклонной пошел. Раньше томные блондинки были, а теперь вот я в своем самом неприятном образе – ненормальная истеричка с воровскими наклонностями и тягой к разрушению. Нет, определенно с графом что-то не так, и пора мне заканчивать мотать ему нервы.
– А их у меня в недостатке? – хмыкнула, пытаясь отвлечь целителя-любителя от его нетрадиционных способов обезболивания и не выдать своего волнения. Никогда не любила прикосновений. Особенно если это маги. Особенно те из них, кому мне нечего противопоставить.