— Ты невероятная, — прошептал он.
Застонав, я прикрыла глаза. Джонатан, оторвавшись от меня, быстро обошел стол и подхватил меня на руки. Мгновение, и я уже оказалась на столе, прижатая лицом к крепкой мужской груди.
— Никогда не могу угадать твоих действий, — пробормотала я.
— В этот раз я буду ужасно предсказуем, — с усмешкой пообещал он и вновь склонился ко мне.
Поцелуй обжег, как открытое пламя. Краем сознания я уловила, как рука Джонатана пробралась под мою рубашку и двинулась в сторону груди. Мои пальцы лихорадочно заскользили по пуговицам его жилета. Я всегда любила костюмы-тройки на мужчинах, но сейчас мимолетно подумала, что на них уходит слишком много ткани. И раздражающее количество дурацких мелких пуговиц!
Кажется, я выругалась. Над головой раздался сдавленный смешок, и Джонатан одним рывком стащил с себя и жилет, и рубашку, оставшись лишь в брюках. Я с облегчением выдохнула и прошлась ладонями по обнаженной коже, изучая каждый миллиметр его тела. Когда мои пальцы дошли до пряжки ремня, Джонатан глухо застонал.
— Уверена?
— Давай рискнем.
Он кивнул и, притянув к себе, впился поцелуем. Моя рубашка полетела на пол, а за ней и остальная наша одежда. Вцепившись в Джонатана, как утопающий в обломки корабля, я прикрыла глаза и полностью отключилась от реальности. Оглушенная, ослепленная, я могла думать только о том жидком огне, что пульсировал внутри и с каждой секундой становился все сильнее.
Мои лодыжки скрестились на пояснице Джонатана, а затем новый поцелуй окончательно лишил разума, оставляя лишь чувства, — острые и пьянящие, как горячий пряный глинтвейн.
Перед глазами замелькали черные мушки, и казалось, что жаркий день вдруг сменился прохладой ночи. Руки и губы Джонатана исступленно скользили по моему телу, заставляя зарываться пальцами в его волосы и тянуть за жесткие пряди.
И совсем скоро абсолютно все перестало иметь значение, кроме наших прерывистых вздохов и блаженной темноты, куда мы оба ухнули.
Лучи солнца скользили по векам, а нежный теплый ветер, раздувавший шторы, ласкал обнаженную кожу и доносил из приоткрытого окна щебет птиц и свежий аромат влажной травы — ночью неожиданно разразился ливень с грозой.
Признаться, никогда прежде не занималась любовью под раскаты грома и звук бьющего в оконное стекло дождя. Оказалось, что это довольно уютно и… символично.
Впрочем, с Джонатаном все приобретало скрытый смысл.
Щеки коснулись его теплые сухие губы. Я распахнула глаза и пробормотала:
— Уже утро?
Просыпаться категорически не хотелось. Я едва удержалась от желания натянуть на голову одеяло и спрятаться под ним еще на пару часов. Все, что вчера произошло между мной и Джонатаном, казалось чем-то нереальным. Наваждением. Как еще объяснить тот марафон страсти, что мы устроили? Подумать только, мы не вылезали из постели всю ночь и половину вчерашнего дня… Оуэну пришлось долго стучаться, чтобы вернуть мне Плющика!