За последнюю неделю мне окончательно надоели двух- и трехслойные местные платья, пошитые местными мастерицами для будущей княжны. Ночью я пробралась в покои Винсента и стащила мужские штаны из шкафа, потому что мастерицы напрочь отказались мне шить подобную одежду. И вместо того, чтобы прийти в зал в богатом платье, символизирующем моё положение невесты князя, я надела потёртые штаны Винсента и простенькую рубашку, тем самым заявляя, что считаю себя равной по статусу простым воинам.
Среди ночи я слегка удивилась тому, что постель Винса оказалось несмятой, а её хозяин отсутствовал. Похоже, это время он решил провести в обществе какой-то хорошенькой донтрийки, а не в своей собственной спальне. Я пожала плечами, так как личная жизнь Винса меня совершенно не касалась, и покинула его комнату с ценным трофеем в руках. Надевая утром старые штаны Винсента, я думала о том, что если придётся кого-то либо лечить или перевязывать, то в брюках это делать проще, чем в юбке.
Донтрийцы достаточно быстро перестали обращать на меня внимание, рассредоточились по залу, сгруппировавшись по парам, и стали тренировать выпады с клинками. Время от времени воины обменивались какими-то фразами, менялись парами, общались. С чисто исследовательским интересом я наблюдала за тем, как гибкие, сильные, влажные от пота мужские тела повторяют раз за разом опасные движения, оттачивая их до идеального состояния. Неудивительно, что донтрийцы считаются лучшими воинами в этом мире, при такой-то подготовке! Они перемещались по залу так стремительно, что мой глаз не всегда успевал выхватить то или иное действие, и я лишь внутренне восхищалась блеску металла в воздухе.
Князь Валерн зашёл в зал посередине тренировки и даже не сразу меня заметил, так как в тёмно-зеленых штанах и простой рубахе я несильно выделялась на общей массе, а князь был слишком сильно погружён в свои мысли. Я как раз вправляла лёгкий вывих большого пальца одному из воинов – Нанону, другу Ларвиля, когда почувствовала на себе тяжёлый взгляд старшего Торна. Нанон был также красив, как и все донтрийцы, физически развит, а его серо-голубые глаза с беззаботным интересом наблюдали за тем, как я вправляю ему сустав.
– Эллис Ларвине? Что Вы здесь делаете? – раздался ровный голос старшего князя, и неожиданно лязг мечей затих, смолкли весёлые разговоры, моментально куда-то исчезла дружеская обстановка, в которой тренировались воины.
Наступила абсолютная звенящая тишина. Князь Валерн внешне выглядел спокойным, но по его потемневшим глазам я чувствовала, что он бешенстве. Почувствовали это и донтрийцы. На их лицах мгновенно куда-то пропали улыбки, они вытянулись, точно по струнке, и закаменели. Нанон не знал, куда себя деть, он вскочил с деревянной лавки и склонил голову в поклоне.