– Не смей, – процедила я сквозь зубы.
– Ой, а кто мне запретит? Пафосная сука в уродском платье прислуги? – Жанна вошла во вкус, наслаждаясь моим замешательством и унижением. – Или вот эта бабуля?
– Добрый день, – Алевтина поравнялась с нами, оглядев Жанну как невымытую тарелку. – Я помешала вашему разговору?
– Здравствуйте! Меня зовут Жанна! – решила добить меня бывшая «подруга». – А ваша няня дерзкая, не то слово! Матом выражается… Поясните ей, что это не принято в культурном обществе!
– Пойдемте, Валерия, – Алевтина в два счета просекла, что же происходит. – Нас ждут кофе и эклеры. С вашего позволения, Жанна.
– Ой, а вы всегда угощаете прислугу в дорогих кафе? – хлопнула коровьими ресницами Жанна. – Напрасно! Она только что сказала, что вы – занудная баба-Яга. Лично я бы за такое штраф впаяла! И не один!
– Всего хорошего, юная леди, – с нажимом повторила Алевтина, взяв меня за локоть. – И я бы посоветовала вам обратить внимание на собственные манеры, Жанна.
Моя «подруга» фыркнула, но сказать что-то побоялась. Видимо, быстро оценила стоимость костюма Алевтины, ухоженную кожу и лаконичные, но баснословно дорогие серьги в ушах. Рыбак рыбака видит издалека. Оттого фыркнула, но перед тем, как развернуться и уйти, прошептала одними губами: «Война, значит, Богатова». Я все верно поняла.
– Это ваша подруга? – нейтрально осведомилась мать Дмитрия, взяв меня под локоть и отводя в сторону.
– Нет, – ответила я, кусая губы. Не хватало еще влететь из-за этой жирной твари на штраф и домашний арест. – Мы просто знакомы… пересекались в компании…
– Валерия, я дам вам совет.
Вот и все. Я напряглась, ожидая поток нравоучений и претензий с угрозами рассказать все Диме.
– Никогда не обращайте внимания на ядовитые слова таких вот особ. Они не носят в себе ничего, кроме зависти и внутренней пустоты. Я бы даже сказала – гнили. Вам еще не раз придется сталкиваться с подобными этой девице, но главное оружие – не обращать на эти лживые и завистливые слова никакого внимания.
Вот это номер! Я даже поверить не могла. Замерла с открытым ртом, глядя на Алевтину совсем иным взглядом. Эта железная леди умеет быть такой человечной? Она не рада тому, что меня поставили на место и напомнили, кто я?
– Пойдемте же. Наш кофе остынет, – и Алевтина добродушно улыбнулась, сжав мою кисть ободряющим жестом.
Но мы не успели и шагу сделать. Один из охранников преградил нам путь.
– Алевтина Витальевна, я прошу прощения, но вы должны знать. Валерия разговаривала по телефону. Шеф ей это категорически запретил.
– Вранье! – не выдержала я.