– Кто ты? Что ты тогда делаешь тут?
– Я расскажу тебе обо всем. Но не сейчас. Жди нас там. Завтра же!
Бросила трубку и почувствовала, как дрожат колени. Опустилась на стул и закрыла лицо руками.
«Ты все сделала правильно», – сказала себе. А затем, зарядив кофеварку еще одной порцией кофе, выглянула в окно.
– Слав, возвращайся. Будем пить эспрессо!
Дмитрий
У меня все кипит внутри, пока я жму педали до упора, выжимая из автомобиля максимум на скоростной трассе. Перед глазами дерзкое, несмотря на испуг, лицо Лерки. И я знаю, что будет дальше.
Ее огромные глаза и пухлые губы вместе с запахом волос и кожи не покинут мой мир ещё долго. Иначе говоря – никогда.
Что я сделал не так, и когда? Как этой дрянной девчонке удалось так быстро дорваться до моего сердца и оккупировать его? Превратить мою ярость в нежность, которую я так стараюсь скрыть, что обязательно срываюсь и переступаю черту?
Этот день должен был стать для нее одним из знаковых. И дело даже не в платье ценой в три ее зарплаты. Мне отчего-то хотелось подарить ей сказку. Не такой ценой, как это делал ее папик. Я даже не хочу думать о том, что надо было вытворять с Леркой, чтобы она сбежала и предпочла унизительную работу с тем же личным интересом от босса. Раньше, судя по всему, у нее была сытая красивая жизнь. И если девушка бросает все, скрываясь от одного хищника в логове другого… я даже не хочу думать, что там было.
Можно понять ее протест – это страх. Но я и хотел, чтобы Лера поехала со мной только для того, чтобы защитить ее. Показать этому зажравшемуся извращенцу Богатову, что теперь эта девочка со мной.
Не отдаю себе отчёта в том, что избегаю смотреть на своё отражение в зеркале заднего вида. Мне противно смотреть на себя после того, как я накричал на нее и довел до срыва. Как и признаться в том, что я, черт возьми, жалею о том, как поступил с этой девчонкой.
Я вел себя, как последний урод. Загнал в патовую ситуацию человека, у которого не было другого выхода. Упивался своей властью и даже строил планы того, как буду играться с ней. Перебросил свои претензии к Кристине на ни в чем ни повинную няню.
Я всегда был эгоистом и брал все, что хотел, не считаясь с чувствами других. Сожаления по этому поводу никогда не испытывал. До сегодняшнего дня. Или, может, все это началось раньше. А я отрицал так рьяно, что продолжал наказывать за это Валерию.
Шаг до черты и решимости признаться самом себе в новых чувствах – стремителен. И я его сделал. Снял блоки и заглянул внутрь, чтобы понять: я уже не смыслю жизни без нее. Без дерзкой и непокорной девчонки по имени Валерия.