– Брен! Триллиумы ― это цветы запада? – окликнула Грета одного из советников. – Их растет там много? Почему триллиумы?
– Не знаю, моя леди. Говорят, это любимые цветы князя.
– Прелестно, – ухмыльнулась герцогиня. – Что ж он сжигает их на своем знамени?
Брен пожал плечами, и, бросив взгляд на отряд, ожидающий у ворот города, спросил:
– Говорить с ними будете?
– Зачем?
– Король приказал, вроде как.
– К черту короля! Этот олух сбежал, вот пусть и катится.
– Это ведь измена, – потупил глаза Брен, – говорить такое.
– Говорить буду то, что думаю.
– Хорошо, – выдохнул советник. – Но прошу, спуститесь к переговорщикам. Мы не в том положении…
– И тебя к черту! – прикрикнула Грета и пошла прочь из башни.
Конечно, Брен поспешил ее догонять и уговаривать. Герцогиня, честно, совсем не понимала, зачем ему это нужно. Ведь ясно, что не с миром пришли, а сдавать столицу она не намерена. Несмотря на то, что правителя по факту уже несколько дней не было. За поступок такой ее никто бы не осудил, да и поддержка у князя была в регионах страны. Некоторые даже откровенно радовались, что придет на трон настоящий воин. Сильный. С победами. С новыми землями. Грету от таких разговоров выворачивало, оттого после нескольких перепалок с вельможами – а колдунья она сейчас могущественная – при ней Черного князя не хвалили и на мировую с ним пойти не предлагали.
Разбежались все. Кто мог, заручился “ненападением” у западников и отправился в свою провинцию; кто не мог – по большей части жители – спешил к нестоличным родственникам. Пуще князя боялись люди колдовских умертвий, что подняла герцогиня с кладбища. Разгуливали они теперь по улицам. Смирные, но как чума ужасные. Боялись люди, что ослушаются создательницу и нападут на живых, сколько бы она их на солдат чужих ни натравливала.
Кто остался, того герцогиня в подземелье отправить рассчитывала. Солдаты ходы разобрали и факелами все заставили. Наводнила она туннели змеями, а места для людей мороком спрятала. Жутко было в городе. Пустынно и холодно.
– Отправьте кого-нибудь еще, – отмахнулась от очередной просьбы Грета. – Я лучше пойду в храм молиться.
– Никак нельзя, – подбежал к ним взмыленный начальник стражи. – Просят герцогиню, – он наклонился и тихо продолжил. – Говорят, сам князь с ней поговорить желает.
Грета остановилась: “А не придушить ли его плетью по такому поводу?”
– Пойдете? – умоляюще смотрел на герцогиню Брен.
– А пойду, – коварно улыбнулась Грета и направилась к городским воротам.
Когда Грета поднялась на одну из небольших приворотных башен, ей сразу бросился в глаза высокий рыцарь на вороном коне. Он стоял поодаль и ничем не отличался от прочих в отряде, но было в нем что-то притягивающее внимание. Доспехи неприметные. Чуть крупнее среднего – был в отряде и гигантский оборотень, – а глаза так и смотрели на мужчину в сторонке.