– Ир, ты там? – спросила я и снова подергала ручку двери. – Не молчи, не играй на нервах.
– Проваливай, – раздалось гнусавое за дверью.
Она там плачет, что ли? И это моя сестра? Да я ее с детства плачущей не видела.
– Открой дверь, или я выломаю ее, – строго проговорила я.
Сестра вернулась домой не ночью. Она плачет. Значит, случилось у нее что-то серьезное. И хоть мне совершенно не хотелось вникать в ее проблемы, когда и своих хватало, но оставить все так я тоже не могла.
– Все! Я иду за молотком. Перед соседями потом сама оправдываться будешь…
Сработало, не успела я сделать и двух шагов. Дверь в ванную распахнулась и к косяку привалилась зареванная Ирка. Косметика у нее размазалась, волосы растрепались.
– Видок тот еще, – скептически заметила я. – Рассказывай.
– Не делай вид, что тебя интересует что-то кроме твоей дурацкой учебы.
Ира прошла на кухню, достала из шкафчика бутылку вина, что осталась нераспитой после нашего дня рождения. Откупорила ту и налила себе полный бокал.
– Будем здоровы, сестричка! – произнесла она тост и одним махом осушила бокал.
Если Ира пьет, значит дела совсем плохи. Обычно сестра не пила даже мало. От капли спиртного у нее трещала голова.
– Держи, – принесла я из ванной молочко для снятия макияжа и ватные тампоны. – Сядь, приведи себя в порядок и расскажи мне уже все.
Нет, ну я верю в пословицу, что любовь зла… Но не до такой же степени! Месяц назад Иру отчислили из института за регулярные прогулы и хвосты по всем предметам. От родителей нам это пока удавалось скрывать. Вот уже год, как сестра перепутала день с ночью – днем она спит, а по ночам шляется где-то. Эта ее гламурная жизнь изменила ее до неузнаваемости и не только внешне. А мажор Гена, с которым встречалась Ира, казался мне пустышкой в красивой обертке, у которого есть все, кроме ума. И последнему я только что получила подтверждение.
– А он чем думал, когда тратил чужие деньги? – поинтересовалась я.
– Ж…ой он думал! – скривилась Ира.
– Точно! – усмехнулась я. – Ну пусть у папочки своего попросит, делов-то.
– В том-то и дело, что не может. Отец его на камчатку упечет, если узнает. А я что буду делать?
– Поедешь за ним, как жена декабриста.
– Даш, хватит уже! Дело серьезнее, чем ты думаешь. У Гены есть два дня, чтобы отдать деньги. И должен он серьезному дельцу, с криминальным прошлым.
– И что? Если не отдаст, тот его убьет?
Время шло, я же глазам своим не верила. Но на лице сестры читала подтверждение своим словам.
– Мне кажется, ты драматизируешь, Ир. Кто сейчас убивает за деньги? Ну пусть твой Гена обратится в полицию…