— Видимо, он не стал скрывать своих намерений, или недостаточно хорошо их скрыл, недоучел уровень тотальной слежки и информированности вашей службы. Поэтому мы считаем, что этого бедного педераста, так удачно подвернувшегося под руку, спровоцировали на драку со Смоленцевым, потом талантливого журналиста профессионально добили, а вину возложили на Глушко.
Виктория мыслила уже двумя разными потоками. В одном уголке мозга тревожно звенело: «Надо уходить, пока они не вызвали хвостов, от одного из двоих я уйду без проблем». В другой части сознания звучало: «Что за чудовищную версию он излагает мне?»
Липкин не прочь был использовать и ее:
— Вот я и хочу довести до сведения вашего руководства, что как только будут преданы огласке официальные сведения и наши адвокаты получат доступ к материалам обвинения, мы, будьте уверены, камня на камне не оставим от вашего липового следствия. Я закончил.
— Благодарю вас, было очень интересно…
Виктория невозмутимо проглотила остатки кофе и, слегка покачивая бедрами, не так вызывающе, как это делала официантка, вышла из зала.
Вслед за ней с места никто не поднялся.
Молодые люди за столиком в углу в упор не видели Семена Ивановича Липкина…
* * *
За пятнадцать минут до того Репека никак не мог связаться с генералом Кожиновым. Использовал он для этого прямо за столиком обыкновенный сотовый телефон. Во времена «новых русских» такой вид общения не вызывал у окружающих ни малейшего любопытства. Стриженых мальчиков с сотовыми телефонами в руках ныне можно было встретить в самых неожиданных местах. Они вели деловые переговоры даже… из общественных туалетов…
Когда наконец связь сработала и генерал отозвался, Николай смог ему доложить:
— Это Коля. Вы нас не предупредили, что к дяде придет знакомая девочка. Как быть?
Кожинов, видно, не сразу сообразил, что Репека не имеет возможности выдавать информацию открытым текстом:
— Что за знакомая девочка, Репека? Где вы?
— Да завтракаем в «России», а тут наша Вика подвалила к клиенту и кофе с ним пьет.
— Виктория? Макарова? — дошло до Кожинова.
— Да. Как ни в чем не бывало. Такая парочка — помереть, не воскреснуть!..
Генерал молчал в трубку добрых пятнадцать секунд.
Наконец к Кожинову вернулся дар речи:
— Она вас засекла?
— Не, мы позже сели, дорогой…
До Вики слова не долетали, а за соседними столиками этот разговор ничьего внимания не привлек. Мальчики интересуются шлюхами — всего-то.
Генерал не скрывал раздражения:
— Ведите дядю… э-э Липкина, будь он неладен, — и бросил трубку.
— Хорошо, ну, бывай, — сказал Репека, слушая частые гудки, и подмигнул напарнику.