— Ральф, смотри какое дело… — задумчиво произнес Антон. — Тот, кто хотел, чтобы мы сегодня никуда не улетели, пока своего добился. Нам надо что-то предпринять в ответ. Давай узнаем, как еще можно добраться до Москвы, пусть даже это будут транзитные рейсы. Самое последнее, чего я сейчас хочу, так это вернуться в отель и ждать завтрашнего дня.
Ральф решительно кивнул — ему тоже не улыбалась перспектива сидеть сложа руки.
Примерно в это же время пожилой турист из Австрии расположился во втором салоне аэрофло-товского «Боинга-767». Он попросил симпатичную русскую бортпроводницу принести ему минеральной воды без газа, чтобы запить успокоительное. Туриста звали Курт Шерхорн, и с зимы 1941 года полеты на самолетах вызывали у него приступы страха, сопровождавшиеся головными болями и тошнотой.
Ему во что бы то ни стало нужно было завтра оказаться в Москве, чтобы уже в десять часов утра вылететь из аэропорта Домодедово в славный русский город Воронеж.
— Антон, есть рейс завтра, в полдень, — сообщил Ральф, продолжая изучение информационных мониторов аэропорта.
— Знаю этот рейс. Приземляется в Домодедово около пяти вечера. Поздно, очень поздно. Впрочем, если позвонить Игорю в Воронеж…
Антон достал телефон и, найдя в справочнике искомый номер, нажал клавишу «вызов».
Вдруг возле полицейского офиса стало шумно. Антон услышал массу выражений, смысл которых был в состоянии понять лишь носитель русского языка. Откуда ни возьмись, появился дежурный офицер. Буквально светясь от радости, он сообщил друзьям, что их самолет не улетел!
— Вы можете себе представить такое? — взволнованно тараторил офицер. — Борт уже производил руление, когда командир принял решение высадить одного пассажира.
— А в чем дело? — поинтересовался Ральф.
— Не знаю пока. Но, судя по этим крикам, — офицер бросил взгляд в сторону, откуда раздавался шум, — этот человек находится в состоянии алкогольного опьянения. Можете пойти посмотреть. А мы, кстати, уже сообщили, чтобы вас дождались, раз уж такое дело. Все равно самолет простоит здесь еще минимум полчаса, пока появится окно, да еще багаж этого пассажира надо снять с рейса.
Антон и Ральф пошли вслед за полицейским. Возле двери участка слабо держащийся на ногах мужчина, одетый в черную майку и черные джинсы, профессионально ругался русским матом на немецкую полицию. Несколько стражей порядка, включая комиссара Вейде, безуспешно пытались урезонить дебошира. Антон поразился, что делали они это как-то деликатно. Даже, можно сказать, нежно.
«Да, — подумал Антон, — наши менты, по сравнению с этими мюнхенскими голубками, натуральные фашисты».