— Спасибо!
Та только улыбнулась в ответ. А Антону от этой открытой и доброй улыбки отзывчивой девушки в форме стало одновременно и тепло на сердце, и тоскливо. Он вдруг ощутил мощный прилив чувства любви к Родине и даже подумал о том, чтобы поменять свое решение, забыть предостережение дяди Саши и остаться в России.
Да, ни один призыв к народу представителя власти не способен довести нормального гражданина до столь сильного приступа патриотизма…
Проследив за тем, как сумка уехала по транспортеру, Антон еще раз поблагодарил Татьяну и поспешил на посадку в самолет.
Когда «ТУшка» совершала разбег по взлетной полосе, в здание аэропорта вбежал Исаков. Потребовав список пассажиров рейса «Воронеж — Дубай», он, к своей досаде, обнаружил там знакомую фамилию.
— Не понимаю, — проговорил он. — Если ты ни в чем не виноват, с какой стати улетать за границу? И почему из Воронежа? Откуда твоя визитка в портмоне того урода с дубинкой, что я встретил на дороге? И какая связь между тобой и Тихоновым? Или Привольским? И почему я сразу не понял, что этот Привольский — жулик? Антоша — человечек умный. Все раскусил и не рассказал мне, о чем беседовал с убиенным профессором. Не понимаю… Все, башка сейчас треснет… — он достал телефон и набрал номер Сосновского: — Сергей Самуилович, как и договаривались, информирую вас о ходе расследования. Только что наш подозреваемый — Антон Евгеньевич Ушаков — скрылся за границу. В чем причина — непонятно. Ваш Устинов вас предал, равно как и Григорий Аркадьевич. Это они виновны в гибели профессора. Простите уж меня за правду. Понимаю, вам это неприятно слушать…
— Да бросьте вы, Алексей, — ответил Сосновский голосом смертельно уставшего человека. — Я совершенно адекватен. Вы скажите, неужели Привольский спланировал это убийство?
— У нас не было времени побеседовать основательно. Взяли его в гостинице, в Воронеже, всего час назад. Он утверждает, что все произошло случайно, он только хотел выяснить у профессора, куда девались известные предметы… А стрелял человек Устинова по фамилии Крестовский. Он в больнице. Что? Да нет, укушен собакой.
Движение по Тверской в центр как назло перекрыли именно в районе Пушкинской площади. И многим, кто сейчас бездарно растрачивал драгоценное время в ожидании разрешения на проезд, казалось, что им одним так сильно не везет сегодня, что, выбери они другую дорогу, все могло быть иначе и не пришлось бы томиться четверть часа у перекрестка в ожидании невесть чего.
Наконец то ли московский, то ли федеральный чиновник со своим богатым кортежем пересек площадь и умчался вниз по Страстному бульвару, но постовой не спешил давать разрешение на движение. Сосновский бросил взгляд на часы.