— Посмотрим, сколько ты продержишься, — усмехнулся серокожий коротышка. — Вопрос только в том, кто выпадет тебе в противники. В яму не хочешь идти, поволокут силой, после того как твоя душа войдет в резонанс и тебя просто вырубит.
— Пошел ты, — ответил я, уже понимая, что спуститься в яму придется. Если меня выкинут туда в бессознательном состоянии, я просто погибну без шанса на сопротивление, не спася ни себя, ни Соню. У меня не было навыков обращения со средневековым холодным оружием, но малый радиус ямы давал неплохие шансы на использование приемов армейского рукопашного боя.
— Эй, начальник, а можно нам этому говнюку рожу начистить? — спросил вчерашний бандит, стоящий в окружении трех таких же придурков.
— Заходит несколько, выходит один. У нас только одно правило, — ухмыльнулся дварф. — Если хотите перебить друг друга, я только «за».
— Вчерашнего урока вам показалось мало? Не слышали, если пойдете туда с товарищами и даже прикончите меня, вам придется друг друга поубивать?! — ошарашенно спросил я у обступающих гопников.
— Не, это ты, бычара, не слышал. Начальник же сказал, выйдет один. Ну так ничего. Мы выползем. Зато ты там навсегда останешься, — ухмыльнулся бандит в наколках, крутя в руках неизвестно откуда взявшийся нож. — Сиплый, Угрюмый, заходите с боков. Щас мы ему пощекочем глотку.
— Отлично, третий бой определен, — довольно потер руки дварф. — Наконец, нежить из бездушного мира начнет вырезать друг друга. Давно пора. Освободить яму. Заходите, посмотрим, чего вы стоите против равных. Тебя, красный, это тоже касается. Не хочешь убивать сородичей, дождись пока они прикончат тебя. Мне плевать, кто из вас выживет.
— Вы, твари, в другом мире оказались, в рабстве! — в гневе ору я, надеясь спровоцировать любого из троицы. — А все о своих гнилых понятиях твердитесь и пытаетесь толпой на одного нападать? Какие же вы люди, макаки и есть.
— Ты че сказал, петух? — возмутился ближайший противник, на секунду подаваясь ближе, чем надо. Два метра — это очень мало. Тут и паре сражаться тяжело, а вчетвером и вовсе не разойтись. Вывернув руку, я резко ударил ребром ладони ломая кость и бросил противника на его приятелей. Подпрыгнув, схватился за веревку, уходя от атаки, чтобы потом обрушиться пятками на шею бандоса. Несмотря на гнилую натуру, парни оказались крепкими и оправились от ударов слишком быстро, так что пришлось бить лежачего, чтобы помешать двум оставшимся.
Едва разминувшись с крохотным тычковым ножом, зажатым в кулаке Сиплого, я ударил коротким аперкотом в челюсть и тут же дал в солнышко татуированному. Первый попробовал достать меня ножом из лежачего положения, едва успел убрать ногу и тут же впечатал пяткой по пальцам, ломая тонкие кости. А нет, судя по хриплому крику, Сиплый лежал под ногами, значит, еще стоял Угрюмый. Но это тоже не надолго.