К очередному склепу подхожу во всеоружии. На мне защита от физического воздействия, слабенькая конечно, но пока хватит, буду экономить ману, и средний щит от магии. Ох, спасибо Учитель за науку, если бы не ты, сейчас бы как Геракл прикрывался только фиговым листком, потому как на общем курсе нам эти знания будут говорить только во втором полугодии. Хотя опять же, если бы не ты, то и таких сложных заданий у меня бы не было — туше! Эх, Учитель, кого же ты из меня готовишь? Не иначе как Рембу какую — то, кладбищенскую.
Разговорчики, юморист. Работаем.
Осторожно заглядываю в следующий склеп, потому как тратить ману на заклинание поиска, меня жаба душит — уже вся шея в синяках. Вот так потратишь всю ману и останешься один на один с жабой и с покойниками и это еще не известно с кем страшнее.
Твою же мать, лучше без водки на воле, чем с водкой в тюрьме. В смысле, лучше бы потратил ману, дурак — лицо обожгло холодом, и правая сторона коридора покрылась льдом! Скелетон — маг, он же ледышка едва не пробил мою защиту. Быстро обновляю щит от магии — ставлю самый мощный, который могу сплести. Ох, как я это вовремя сделал!
Следующее удар ледышки — Копьё льда, выносит меня в предыдущую комнату. А потом ещё один и мне кажется, что следом за мной остается хорошая такая колея, прямо в скале.
Ох, держите меня семеро, как я зол! Осыпьте его мелом и подайте мне булаву.
Быстро поднимаюсь и вытираю рукавом юшку из носа. Меня племенного муравья, в грудь ногой и кто? Бычара? Да на, на, н — на — а — а!
Первые две Стрелы праха истощают защиту скелетона, а Молот праха доламывает её окончательно, да так, что осколки костей разлетаются в разные стороны. Готовченко!
Жаба привстает на задние лапки и пытается заглянуть мне в глаза. Ну да, ну да, еще пятой части резерва, как не бывало. Уйди зелёная, не лезь, всё из — за тебя, нехрен было жалеть ману на плетение поиска — сейчас бы отделался только молотом. Но вообще — то нужно что — то делать, а то посадят меня за растраты, хорошо, если не на кол. В смысле кончится мана — останусь с голой э…, ну вы меня поняли.
Захожу в слеп и замираю. Чувствую, как будто меня ударили поддых. Взгляд натыкается на человеческие останки лежащие в дальнем углу склепа. А вот это, совсем не хорошо, а если откровенно, то просто кисло. Во рту становится сухо, а ноги прилипают к полу. Одно дело услышать в Академии и от Учителя, о погибших и не вернувшихся из Полигона, а другое — это видеть их останки самому. И хотя все говорят, что в Полигоне гибнут только уж полные неумехи, но вот я себя таким не считаю, а сегодня и я мог остаться здесь. Самое поганое, это то, что останки принадлежат девчонке, парни косичек не носят. Судя по остаткам мантии — жизнючка, почти ребенок, лет пятнадцать, не больше.