В первый же вечер он кидается с головой в холодные осенние волны, понимая, что покоя ему не будет. Ну что за придурок?! Наговорить какой-то ерунды совершенно незнакомой девице, еще в придачу и ненормальной? Сказать, что будет ждать ее и не станет держать за ноги! Не спросить у нее ни адреса, ни телефона, ни даже полного имени! Позволить себе лишиться того драгоценного покоя, который он обрел ценой стольких усилий. И теперь целых две недели, вместо того чтобы отдохнуть и отвлечься, он будет сидеть на песке и ждать ее появления. Весь отдых насмарку. Ночью он ворочается с боку на бок и, несмотря на усталость, не может заснуть. Ближе к рассвету история в самолете даже начинает казаться ему смешной. И он проваливается в тяжелый, пасмурный сон, говоря себе, что, если бы у него сейчас было хоть немного сил посмеяться над собственной глупостью, он бы непременно это сделал. Непременно.
На следующий день, в понедельник, он моется, бреется и одевается гораздо тщательнее, чем обычно. Он завтракает в отеле и целый день проводит с книгой на шезлонге у бассейна, уговаривая себя, что делает это совсем не для того, чтобы его было легче найти. Просто он не хочет лезть в холодное море — он хочет в теплый бассейн. Но книга кажется совершенно бессмысленной, а сюжет — бессвязным. Единственное, что сейчас способно привлечь его внимание, — это неточности перевода. Антон снова и снова перечитывает первую главу, отыскивая недочеты, и старается не смотреть на дисплей телефона, который остается совершенно безмолвным.
Во вторник он просыпается с мыслью о том, что она, разумеется, не придет. И глупо было даже допускать мысль о том, что ей захочется его разыскивать. Зачем? Что он может ей предложить? Свои непостоянные и не очень-то высокие гонорары за переводы? Свою маленькую квартирку с окнами на небольшой городской парк? Свои книги в шкафах за стеклянными дверцами и свою в общем-то скучную, обычную жизнь — возможно, даже более скучную, чем у других? Ведь нельзя же, в самом деле, серьезно относиться к тому, что она нарассказывала о своих похождениях? Хотя почему нельзя? Сама-то она, кажется, и правда считает себя музой, вдохновительницей мужчин, потому что с женщинами ей как-то сложнее. С ума можно сойти. Так влипнуть в самом обычном самолете мог только он, честное слово. Да, для этого нужно быть Антоном и полным придурком. Разумеется, Тата не придет, и это может означать только одно: ее все-таки нашли и отправили в психушку, где ей, разумеется, самое место.
В среду он начинает ломать голову над тем, правильно ли написал ей название гостиницы. Ведь мог же он ошибиться? Или не мог? Перебирая в уме варианты возможных ошибок, он лишь к вечеру сознается себе в том, что телефон-то он наверняка написал правильно. И будь у нее желание, она легко могла бы все уточнить. Ведь, несмотря на всю абсурдность этой самолетной истории, Тате удалось вселить в него удивительную уверенность, которой раньше не было и в помине: в этом мире возможно все, стоит только захотеть. Но вот захочет ли она? С этой мыслью Антон кидается в холодные волны и плавает до полного изнеможения.