– Обязательно. Но пока мы на Спечелли.
– Тогда Коготь хорошо. Ходили с ним раньше?
– Как-то раз на планетоидах Лебедя застряли на неделю в карантине и вместе напились. Кажется, дело говорит.
– Все говорит, говорит, – засмеялся Ломе. – Да, помню тебя. Капитан, который говорит. Смотри, как этот разбойник будет биться, – тогда понимай, что за пилот.
– Само собой, затем и пришли, – кивнула Ридра и обернулась к таможеннику, скукожившемуся у перил.
«Господи! – задрожал он. – Сейчас будет знакомить!» Но она лишь слегка улыбнулась, качнула головой и вновь повернулась к Ломе:
– До встречи! Вернусь – увидимся.
– Да-да, всегда говоришь «до встречи, Ломе», потом половина года – нет никого, – засмеялся Ломе. – Но я тебя люблю, женщина-капитан. Возьми меня на Цезарь – покажу тебе.
– Если туда полечу, то только с тобой.
Острозубая ухмылка.
– «Полечу, полечу» – всегда говоришь. Надо идти. Прощай, женщина-капитан.
Он поклонился, отдал честь и был таков.
– Его не надо бояться, – сказала Ридра таможеннику.
– Но он ведь… – Подбирая слово, он задумался: как она догадалась? – Из какой он вообще преисподней?
– С Земли. Хотя родился, кажется, по дороге от Арктура до Центавра. Мать его вроде служила Капралом, если не врет. Ломе любит присочинить.
– То есть вся эта экзотика – косметохирургия?
– Точно.
Ридра уже спускалась по лестнице.
– На кой черт они такое с собой творят? Дикость. Вот приличные люди с ними и не связываются.
– Раньше моряки набивали татуировки. А вообще Ломе больше нечем заняться. Он уже лет сорок пилотом не ходил.
– Что, плохой пилот? А чего тогда про туманность Цезаря плел?
– Наверняка он ее хорошо знает. Но ему уже лет сто двадцать минимум. А после восьмидесяти рефлексы не те – и с пилотированием приходится завязывать. Так что Ломе теперь салажит, мотается из порта в порт, все про всех знает – ну его и берут, чтоб не скучно было или посоветоваться.
В кафе они вошли через балкон, который опоясывал помещение футах в тридцати над головами посетителей, сидящих за столиками и у барной стойки. Сбоку и сверху от них под потолком в лучах софитов висела наполненная дымом сфера полсотни футов в диаметре.
Взглянув на нее, Ридра заметила:
– Еще не начинали.
– Это там дерутся?
– Да.
– Но ведь запрещено!
– Закон так и не приняли. Обсуждали, обсуждали, потом отложили.
– Вот оно что.
Спускаясь, они пробирались через толпу веселых транспортников, и таможенный сотрудник таращился во все глаза. Большинство посетителей были обычные мужчины и женщины, но что они наворотили косметохирургией!
– Первый раз в таком месте, – прошептал он.