– Спать не даю? – спросил Паук.
– В смысле?
– Я опять прокручивал в голове Кодая.
– А, это… – Я слышал, как мелодия веет над прохладным песком. – Нет.
Я встал. Паук и Нетопырь уже отъезжали.
– Погоди, я с тобой. Мне нужно тебя спросить. Я так и так скоро проснулся бы.
Паук ждать не стал, но я вскочил на своего ящера и догнал его. Он тихо рассмеялся, когда мы поравнялись:
– Вот погоди, через пару дней каждую минутку сна будешь ценить.
– У меня так все ноет, что особо не поспишь, – сказал я, хотя драконья тряска начала уже разрабатывать задубевшего меня; это ночной холодок так зажимает суставы.
– О чем хотел спросить?
– О Киде.
– И что именно?
– Ты говоришь, что знал его. Где его искать?
Молчание. Мой Скакун успел поскользнуться и выровняться, пока Паук собрался ответить:
– Даже если бы я мог сказать, даже если бы тебе был от этого толк – мне-то это зачем? Кид тебя разделает вот как. – Он щелкнул кнутом по песку; полетели песчинки. – И потом, ему вряд ли придется по вкусу, если я стану наводить на него каждого, кто хочет его убить.
– Если он такой сильный, как ты говоришь, какая ему разница? – Я провел большим пальцем по мундштуку в рукояти мачете.
Паук пожал частью плечей:
– Может, разницы и нет. Но, как я уж говорил, Кид мой друг.
– Друг твой тебя на аркане водит, что ли?
Трудно зарезать собеседника тупой поговоркой, но я хоть попытался.
– Вроде того.
Я щелкнул кнутом на дракона, решившего прогуляться. Он зевнул, потряс гривой и лег обратно.
– Даже я, похоже, у него на аркане. Он сказал, я буду его искать, пока не узнаю всего. А как узнаю – попытаюсь убежать.
– Он с тобой в игры играет, – сказал Паук, и я заметил, что улыбка у него колючая.
– Он всех нас вместе связал.
– Вроде того.
– Вроде, да не совсем.
– Ну, – отвечал Паук, глядя куда-то в сторону, – есть некоторые, кто ему не по зубам. Отец его был такой. Потому я Киду и понадобился.
– Кто еще?
– Одноглаз. Мать Одноглаза.
– Одноглаз?
Это был не переспрос, а вопрос, но Паук то ли не расслышал, то ли не пожелал ответить.
Тогда я спросил про другое:
– Зачем Одноглаз ушел из Брэннинга? Он прошлой ночью объяснял немного, но я недопонял.
– У него нет отца. – Тут Паук готов был отвечать.
– Так отца же можно по анализу установить. У нас странствующие доктора легко это делают.
– Я не сказал, что отец неизвестен. Я сказал, что его нет.
Я не понял и нахмурился.
– Как у тебя с генетикой? – спросил Паук.
– Доминанты по схеме рассчитаю.
Даже в самых дальних деревеньках большинство шарит в генетике, хотя далеко не все умеют считать. При здешней радиации человеческая хромосомная система так сбоит, что генетика – вопрос выживания. Я часто думал, почему мы не изобрели способ размножения, больше подходящий к нашему, как бы это сказать, половому растроению. Ленивые мы все, вот почему.