Зораб принес мне пива и забрал деньги. Я уселся на стул:
– Я тоже сыграю.
– Какими судьбами? – спросил Гоблин и сдал мне дрянные карты.
– Заняться нечем.
– Сходи в бесплатную лечебницу, найдешь чем.
– Нет предела совершенству, – заметил Масло, намекая на Капитана.
– Сам-то чего прохлаждаешься?
– Посвящаю нашего Умника в тонкости городской разведки.
– А у тебя какая отговорка? – спросил я Гоблина, с надеждой набирая новые карты.
– Такая же, как у тебя. Заняться нечем.
– Как обычно, – сказал я Умнику. – Зато других поучать горазд. Гоблин, а с подмастерьем кто заниматься будет?
– С Третьим-то? Старик опять отправил его с Одноглазым скотину считать.
Масло добавил:
– Капитана теперь хлебом не корми, дай поглумиться над Одноглазым. С тех самых пор, как Хромой у нас побывал. И чем эта какашка так разозлила Старика?
– Сам знаешь, – ответил я. – Ты же был с нами. Одноглазый попросту повел себя как Одноглазый. Хотел воспользоваться заданием, чтобы набить карман. И нас едва не угробил, включая Капитана. Вот так-то.
Гоблин осадил меня:
– Костоправ, не лезь в бутылку. Все обошлось. Твоя милашка нами довольна.
Я поспешил перевести разговор на другую тему:
– Дело в другом. Одноглазого ничто не учит.
Гоблин ласково произнес:
– Твоя очередь сдавать.
Я сдал:
– Так-то лучше. Может, я всегда буду сдавать?
– Костоправ, – раздался над моим правым плечом голос человека, который выглядел так, будто когда-то упал с высоченного уродливого дерева и сшиб по пути все ветки.
– Леденец?
Что третий по рангу брат в Отряде забыл в такой дыре?
– Капитан хочет отнять минутку твоего драгоценного времени.
Я переглянулся с Гоблином. Масло с Умником отвернулись в надежде, что их не узнают.
Раз Леденец добрался до меня так быстро, значит он вышел из лагеря, когда я был еще на полпути к «Темной лошадке».
Собрав выигрыш, я отдал колоду Гоблину. Выйдя на улицу, спросил:
– В чем дело?
– Узна́ешь, – ответил Леденец и не произнес больше ни слова.
Если не считать залежей глины, из которой получались прекрасные кирпичи, со строительными материалами в Алоэ было туго. Все постройки в лагере, включая стену, которой был обнесен город – по мнению Капитана, недостаточно высокую и прочную, – были глинобитными. Услада для глаз любителей коричневого цвета.
Жаркий ветер был достаточно силен, чтобы гнать по дорожкам листья и пыльных чертиков. Один мелкий вихрь кружил прямо напротив штаба. Я спросил Леденца:
– Это нормально?
– Не похоже. Он уже был тут, когда я пошел за тобой. Однако Молчун утверждает, что опасности нет.
В этот самый момент вихрь решил пересечь строевой плац, но рассеялся, не продвинувшись и на сотню футов.