двоих сплавил подальше. Ты не умеешь ценить добро и хорошее к тебе отношение, Лена! Тебе нужен постоянный кнут, а пряник лишь по праздникам!
Она слушала раскрыв рот, не в силах поверить, что все это выговаривает ей Паша. Чуткий, обходительный, может быть, немного мягкотелый, но всегда корректный в высказываниях, он внезапно стал кем-то совсем другим. Лена смотрела и не верила своим глазам, ее мужа будто подменили. Неприятные слова лились из него грязным потоком, как дерьмо из прорвавшейся канализации.
– Хватит! – не выдержав, наконец, заорала она, одновременно зажимая ладонями уши. – Прекрати, я не хочу тебя слушать!
– Что с тобой, родная? – Резкие изменения Пашиного настроения пугали куда сильнее возникших галлюцинаций. Ее гладили по голове и шептали в макушку что-то успокаивающее. – Я отошел на минутку, вдруг слышу, ты кричишь.
– В каком смысле отошел? – Лена подняла на мужа заплаканные глаза, на сей раз она не смогла сдержать слез. – Ты ведь все время находился здесь со мной.
– Все время, да, – кивнул он, – но потом отошел в кусты по нужде. Ты чего это? Испугалась, что я ушел? Так ненадолго же совсем.
– Паша, ты издеваешься надо мной? – в голове шумело, перед глазами прыгали разноцветные точки.
– Зачем бы мне это делать? – Он искренне не понимал, в чем провинился, и смотрел на нее глазами побитого щенка.
– Значит, ты не говорил, что я устала и мне нужно отдохнуть?
– Говорил. И сразу после ушел вон к тем кустам. Извини, не мог больше терпеть.
– Паша, мне, кажется, действительно нужно отдохнуть. – Унять бешено колотящееся сердце никак не удавалось. – Где Вася с Мариной?
– Так вон же они.
Она посмотрела в указанном направлении и сразу увидела неспешно прогуливающихся друзей. Они медленно приближались с той самой стороны, где Лена уже видела их минуту назад.
Ноги все же не выдержали. Она начала оседать, но успела почувствовать, как ее подхватили на руки и в затухающем сознании запечатлелось прикосновение к щеке ледяных мокрых пальцев. Запах речной воды и тины показался почти тошнотворным.
Лена плавала в мутных водах кошмара, не в силах собрать волю в кулак и проснуться. Будто через вату в ушах до нее доносились звуки и невнятные голоса. Их было много: мужские и женские, они орали, бранились, спорили. Один голос рвал барабанные перепонки. Женщина не просто кричала, она выла подстреленным зверем, и тогда Лена не выдержала, распахнула сомкнутые веки. В нос тут же ударил запах гари и паленой плоти.
Понять, где она находится, не получалось. Похоже на деревню. Дома, сплошь одноэтажные, приземистые, почти все были охвачены огнем. Вокруг нее шла настоящая бойня.