У реки ноги ее ослабли, она осела на песчаный берег, опустив на землю того, кого обещала сберечь и не оставлять по ту сторону одного. А к берегу уже причалила лодка. Силы вернулись. Ровно настолько, чтобы она поднялась и опустила остывающее на земле тело в лодку.
Золотистое свечение озарило темную воду, где плавали на поверхности те, которые хотели сбежать. Река не отпустила никого, навеки заточив проклятые души в своих ледяных объятиях. Но она видела лишь свет, окутавший лодчонку и сердце, остановившееся вместе с тем другим, сделало удар, затем еще один… Сердца бились в унисон, рождая новую надежду.
Лодка качнулась, оказавшись на середине реки, замерла, презрев течение. Золотистый свет погас, а из-за борта поднялось что-то темное.
Ворон. Крупный, чернее самой черноты, расправил крылья, вцепившись когтистыми лапами в просмоленный борт и оттолкнувшись, в два взмаха оказался уже на берегу. Уселся ей на плечо, не причинив никакой боли, зыркнул белесым глазом. Из раскрытого клюва вырвался клекот, больше похожей на человеческий крик и…
…Лена подскочила на месте, не сразу поняв, где находится. Чьи-то руки прижали ее к постели и знакомый голос зашептал:
– Тише, милая, не вставай так резко.
Пашка, чей образ постепенно проступал во мраке комнаты, смотрел озабоченно и, кажется, с жалостью.
– Где он? – спросила одними губами, но Паша услышал.
– О ком ты?
– Там был человек. Много людей. Паша, они все умерли. Все.
– Давай-ка, ложись и постарайся заснуть. – Паша надавил ей на плечи, стараясь уложить обратно, но в Лене проснулась невиданная сила, почти такая же, как в ее сне и тогда, когда она толкнула на улице мужа. Или не мужа? Но кого тогда?
– Не хочу я спать! – Она уже опустила на пол ноги, как их тут же облизал сквозняк, когда в окно что-то ударилось. – Что это? Ты слышал?
Ответа не потребовалось, потому как Паша уже отворил раму и выглянул на улицу. За окном оказалось темно. Территория санатория не освещалась, еще не успели поставить опоры для фонарей, и постояльцам настоятельно рекомендовали не выходить из корпуса с наступлением сумерек.
– Что-то видишь? – Лена стояла за спиной мужа, стараясь выглянуть через его плечо, но у нее ничего не получалось. Он закрыл окно, даже подергал ручку запирающего механизма и развернулся к ней. – Паша, ты ведь слышал удар? Я не сумасшедшая!
– Успокойся, – обняв ее за талию и притянув к себе, ответил он. Теперь в голосе не слышалось никакой жалости. Лена мысленно выдохнула. – Может, ветер ветку качнул или что-то с крыши свалилось. Там наверняка остался строительный мусор. Утром я поговорю с руководством.