Те, кто еще вчера изображали перед камерами колдунов и шаманов, неистово крестились, вспоминали молитвы и обещали ставить свечи в храме до конца своих дней, только бы поскорее оказаться дома, когда спасшийся задирал футболку, демонстрируя свежие, кровоточащие царапины.
Звук мотора и отдаленный сигнал автомобильного клаксона услышали все. Подорвались, как безумные, забегали муравьями из потревоженного муравейника. Люди жаждали спасения, а получили новое потрясение.
Машина с мертвым Кесарем пропала.
Нет, она не испарилась и не слевитировала по воздуху. Следы протекторов были хорошо видны, но никто не рискнул пойти и проверить, где они заканчивались.
Подозревался каждый из присутствующих, никто не хотел верить в нечисть, угоняющую машины с покойниками. Тогда и решили все же занять пустующие номера в заброшенном корпусе пансионата.
– Так будет проще следить за передвижением каждого из нас, – вещал Игнат Сергеевич, которого Воронов практически возненавидел. Пусть другие верят в его слащавые речи и притворную доброжелательность, он пас. – Я ни в коем случае не хочу обвинять кого-то, но, если мы все будем друг у друга на виду, можно сигнализировать о внезапной опасности или пропаже кого-то. Чем быстрее среагируем, тем больше шансов на положительный исход.
Народ молчал, и в тот момент смерть Кесаря стала окончательно реальной. Ее приняли и осознали. Будь он в тот момент здесь, обязательно высказал бы собственное мнение. Он каждый раз доставал его, будто фокусник кроликов из шляпы, немедленно озвучивал и ждал реакции. Хотел популярности, фиксации на своей персоне, внимания, и вот получил в полной мере.
Воронова прошиб холодный пот. Неужели сбылось еще одно безумное желание? Как же должны быть обозлены Силы, способные провернуть подобное, на людей, чтобы с такой жестокостью расправляться с ними, представляя все, как их собственную волю?
А может, он сам притягивает ситуацию за уши и на самом деле его умозаключения не имеют ничего общего с реальностью? Или же с ирреальностью.
Слишком много всего происходит, что глупо было бы игнорировать, называть совпадением, мистификацией. Как не мог зазвонить когда-то выключенный из розетки телефон, так не мог утонуть на суше человек.
Он даже готов поверить в научность возвращения реки в давно пересохшее русло. Такое, в конце концов, хоть как-то объяснимо. А вот руки на его плечах, тогда в поезде, нельзя списать на оптический обман или сон. Не спал он. Точно не спал. И чувствовал все даже более отчетливо, нежели сейчас.
От размышлений его отвлек тычок в бок. Народ начал разбредаться, занимать места для размещения. Решение селиться на одном этаже приняли единогласно, сразу решив, что это будет второй этаж.