— Вскоре тишину будут продавать на килограммы. Как японцы айсберги. И покой. Может, и любовь.
Она засмеялась.
— В пакетиках? «Дайте три кила любви», — она так и сказала — три кила, огрубив умышленно. — Сколько, например, вам отвесить?
— Я скромный. Мне — сто граммов.
— Можете разочаровать. — Она поддразнивала его.
Он видел это. И вместе с тем чувствовал, что наталкивался на что-то, чего не мог одолеть. И это его удивляло. Неля держалась словно бы и серьезно, иногда даже смущенно, но в то же время и независимо.
— Нет… Остальное я хочу подарить вам. Бесплатно. Ведь все равно порция, наверное, отпускается на двоих.
— И вас бы это устроило? А, понимаю, недостачу вы бы заменили эрзацем.
— Об эрзацах я говорил не в отношении чувств. Их заменить нельзя.
— Но ведь кое-кто говорит, что заменят и это. — Она сознательно уклонялась от тривиального ухаживания. Тривиального хотя бы уже потому, что с начала их знакомства женским чутьем улавливала, что это не сулило ничего хорошего, а поэтому старалась перевести разговор на что-нибудь другое. — Закодируют человека, закодируют и чувства. Передадут из Лондона в Киев. Вместе с любовью. Говорят, что сам человек уже ничего не значит. Он… не человек, а как это… Средство… Курица — это только средство, чтобы яйцо снесло другое яйцо. Конкретный человек — это только средство для развития цивилизации. Мы читаем это почти ежедневно.
Хотя он и понимал, что она намеренно толкает его на абстрактный разговор, пошел ей навстречу. Что ж, на той дороге его подловить трудно, он ей как следует это покажет.
— У меня вызывают ярость примитивы, которые этим увлекаются, — сказал он. — Я даже не стану возражать, что этого не будет. Может, и будет. Но разве можем мы, люди, вкладывать туда самих себя, подумайте, Неля? Некоторые ученые говорят: вот наконец изобретем такое… Вот побежим так быстро… Но ведь от этого ничего не изменится в человеке. Он не станет лучше. Не уменьшится подлости. Потому что и подлость станет унифицированной, массовой. Все это в одном комплексе. Его разъединить нельзя. О курице говорят умные вещи. Со стороны технической, теоретической это, может, и так. Но это говорят умные дурни. Идиоты. Кретины. Они просто не хотят понять, что для нас, людей, сущность мира не в том. Не в том, чтобы яйцо давало яйцо, а чтобы курица стала лучшей курицей, не разгребала чужих грядок и завалинок, не клевала почек смородины. То есть те, кто признает только технику, а не наш наивысший за всю историю человечества моральный кодекс, далеко не уйдут. Яйцо для яйца… Так и мыслимо яйцо, чтобы продолжить яичный род. Яичный, но не куриный.