С террас открывался чудесный вид на собор Санта-Мария делла Салюте, а из окна номера отлично просматривался причал с табличкой «Servizio Gondole». Каждое утро Люська наблюдала, как молодой итальянец в шляпе с красной лентой, меланхолично навалившись грудью на перила мостков, терпеливо поджидает клиентов, желающих прокатиться на гондоле. Как-то раз он перехватил ее взгляд и, моментально преобразившись, расцвел в ослепительной улыбке, замахал руками в сторону окна и принялся выкрикивать что-то в духе:
— Белла рагацца!..
Люська уже знала, что это означает «красивая девушка», как знала и то, что итальянцы всегда очень открыто выражают свой восторг перед женщинами; только они орут и восхищаются не с целью познакомиться, а просто считают, что, если видят красотку, этого не надо скрывать — мол, и ему, и ей будет приятно. Однако этот бурный темперамент ее немного смущал. Хотя, конечно, итальянские мужчины были просто бесподобны — все как на подбор красивы, стройны и благоуханны. Люське льстило их внимание, и она даже шутливо сетовала в Димином присутствии, что явилась «в Тулу со своим самоваром». Но, разумеется, это были только слова — по большому счету, ей не был нужен никто кроме Димы, все остальные мужчины для нее просто перестали существовать. К тому же, большую часть ее мыслей занимала беременность, поэтому Люське было просто некогда заморачиваться всякими глупостями.
Пока Дима был занят на съемках, она гуляла по Венеции и просто наслаждалась жизнью. Однажды она даже слегка заблудилась среди узких старинных улочек. Поначалу ее ориентиром в центре города был мост Риальто, но, загулявшись, Люська не заметила, как потеряла его из вида. Впрочем, сильно испугаться она не успела, тут же обратившись за помощью к прохожему пареньку. Паренек как раз собирался закурить, но, увидев Люську, смутился и не стал этого делать. Он почти не понимал английского — сказал, что учил когда-то в школе, но уже все позабыл, однако на языке жестов им с Люськой удалось довольно-таки сносно объясниться. Люська ткнула пальцем в карту и назвала свой отель. Итальянец взял ее за руку — не как девушку, а как маленького ребенка — и так довел до гостиницы, хотя это было не очень-то близко. До самого отеля он так и шел, вертя сигарету в пальцах и стесняясь закурить. Довел, ласково улыбнулся Люське на прощание и удалился.
К слову, даже в отеле по-английски говорили только на ресепшене, а вот остальной персонал совсем ничего не понимал.
— В Италии вообще мало кто знает английский, — объяснил ей позже Дима.