Теперь оставалось продержаться до прибытия корабля со штурмовой группой. Что, имея в руках всё управление станцией, казалось не такой уж и сложной задачей.
Убедившись, что в ближайшее время ей ничто не угрожает, Йонг открыла репликантам доступ к подробной схеме станции и ограниченный доступ к системе управления, а сама углубилась в изучение программного кода систем безопасности станции.
И спустя несколько минут поняла, что группа угодила в глубокую задницу.
Когда за Йонг закрылась дверь в служебные помещения, репликанты вновь переключились на наблюдение за гостевой зоной. Пока капитан не захватит КП – другого источника информации о происходящем на станции не было. А по поведению персонала в гостевой зоне быстро станет понятно, удалось дворняге задуманное или план рухнул и придётся импровизировать.
Минута текла за минутой, а жизнь на станции шла своим чередом. Дефектные дворняги веселились, охрана бдила, если так можно назвать неприкрытое одурение от скуки дежурящих в коридоре, обслуга сновала взад-вперёд, удовлетворяя капризы постояльцев…
В общем, всё без изменений.
Внимание Чимбика привлёк коридор, по которому двое охранников несли обмякшую женскую фигурку с сиреневой кожей. Репликант увеличил изображение и злобно рыкнул: идиллийка.
Сержант понимал, что будет дальше. Потому что уже видел и этот коридор, и охранников, несущих безвольного идиллийца днём раньше. Жертву занесут в комнату, где в креслах уже развалились в предвкушении удовольствия дефектные уроды, зафиксируют и введут «поцелуй вечности».
От этой мысли в груди разгоралась злость.
Не отрываясь, репликант смотрел, как идиллийку усаживают в кресло и затягивают ремни на её руках. По сравнению со многим, виденным на «Иллюзии», зрелище казалось почти невинным. Всего лишь ещё одна смерть. Для разнообразия даже не мучительная. Инъекция, непродолжительная эйфория и тихий уход из жизни.
Но Чимбику происходящее казалось невыносимым.
На месте незнакомой идиллийки он то и дело видел Талику. Ту, что была добра к нему без всяких на то причин. Ту, что позволила Чимбику почувствовать, что такое «семья». Не родное отделение, не крепкая связь между братьями, а нечто более сложное. Нечто важное.
Желание помочь, спасти вскипало внутри, выплёскиваясь из Чимбика жаждой убийства. Репликант мечтал войти в ту комнату и подарить смерть дворнягам, что так желали новых необычных впечатлений.
О, Чимбик с наслаждением подарит им новый, уникальный опыт…
Сердце гулко билось в груди, но сержант лишь крепко, до скрежета сжимал зубы, наблюдал и ждал.