— Ты кушать хочешь? — увидев то, что я всё время кошусь на авоську поинтересовался дядя Лёня. — Тут колбаса, хлеб, сыр, понимаешь, яйца… Оо… Глазированные сырки есть, будешь?
— Нет спасибо, — поблагодарил я так и не увидев искомого пузыря…
— А ты чего не позвонил? Не предупредил? Я бы, понимаешь, побыстрее в магазин сходил, или опосля. Давно ждёшь?
— Да нет. Недавно приехал. А позвонить забыл, — сказал я облегчением, ибо идентифицировал собеседника как трезвого, а это значило лишь одно — дядя Лёня одеколон всё же не пил, а лил.
— Ага… понятно. Ну, пошли в дом что ль? — предложил гостеприимный хозяин.
— Да. Давайте. А то у меня времени в обрез, — вспомнив, что я ещё на студию должен поехать сказал я и мы зашли в подъезд. — Кстати, Вы отлично выглядите Леонид Ильич, — сделал я комплимент гармонисту. — Так держать! Вылитый жених…
— Ха, жених, понимаешь, — отмахнулся тот от комплимента, но было видно, что он ему был явно приятен. — Я уже отженихался своё. Так, понимаешь, просто… решил гардероб обновить…
— И это правильно, — одобрил я. — В человеке должно быть прекрасно всё. А насчёт остального… Да какие Ваши годы…
Тот крякнул в подтверждение и открыл дверь в квартиру.
— Чай будешь? Или покушать чего? — вновь поинтересовался у меня дядя Лёня, выдавая мне домашние тапочки.
— Нет спасибо. Давайте «по — быстренькому» пробежимся по тексту и я поеду, — сказал я оглядывая комнату. Всё чистенько. Пыль протёрта и даже кое — где подклеены обои, которых в прошлое моё посещение жилища, либо не было вовсе, либо они находись в критическом, плачевном состоянии. — Кстати, как дела с записью? Получается?
— Да Саша, всё хорошо. Двести катушек записал, понимаешь… Вон в углу, в коробке лежат, — я подошёл к «поклаже» и взял первую попавшуюся бобину. Осмотрел. Упаковано нормально. На бумажной коробочке из — под катушки разными цветами напечатаны исполнители и названия песен.
— Отлично, — резюмировал я. — А с текстом как?
— Да вроде ничего… Только… — замялся потенциальный претендент на роль шутника — биолога в фильме.
— Ну дядя Лёнь, не тяни. Говорите, что не получается? — поторопил я собеседника, ловя себя на том, что с ним, как и с Арменом говорю, то на «Ты», то на «Вы».
— Да не то, чтобы не получается. Прорепетировать я думаю просто нужно. Одному тяжело, понимаешь, сообразить, как лучше. Со стороны — то оно виднее будет, — сказал он ожидая от меня подтверждения тезисов, и дождавшись моего одобрительного кивка продолжил теоретическую выкладку до которой вероятно додумался сам: — Вот, если бы, понимаешь, было бы большое зеркало, перед которым можно было бы тренироваться, или скажем, понимаешь, кинокамера, чтобы на неё снять, а потом посмотреть, что да как… тогда бы да… Тогда бы, сразу бы всё ясно стало… А так, понимаешь, не очень понятно, правильно ли ты сыграл тот или другой момент или маху дал…