Особист оказался вежливым невзрачным человечком с неприметным лицом, встретишь через пять минут после расставания — в упор не узнаешь. Им что, в особом отделе, всем такие выдают, под расписку, что ли? По штату положено? И голос мерзкий такой. Вкрадчивый…
И все по кругу заново, только акценты немного иные.
«А точно ли вы уверены, майор Ковалев, что видите этих людей впервые? Точно-точно, майор? Посмотрите внимательнее, может быть хотя бы мельком, хотя бы случайно, вы же знаете, в нашем деле случайностей не бывает… А точно ли вы уверены, майор Ковалев, что этот прискорбный… э-э-э… инцидент не имеет никакого отношения к вашему последнему… э-э-э… расследованию? А почему вы в этом так уверены? А точно ли вы уверены, майор, что вам не требуется дополнительная… э-э-э… охрана?» И глаза при этом такие добрые и понимающие, что аж пристрелить хочется.
Отпустили, только когда он сказал, что иначе сейчас подаст рапорт по собственному, потому что забрать ребенка из сада считает намного более важным делом, чем пустопорожняя болтовня с теми, кто считает иначе.
— Алик! Время.
* * *
— Тетя спит? — спросил Алик, ввинчиваясь между ногой Вадима и притолокой и от любопытства забыв, что в этих словах нет ни одной так любимой им «Р», а значит, и произносить их полностью вовсе ни к чему. — Тетя будет жить с нами?
— Похоже на то, — буркнул Вадим угрюмо, с отвращением разглядывая вытянувшуюся на диване женскую фигуру. Разметавшиеся по черной коже диванной подушки рыжие пряди смотрелись чертовски эффектно, словно рыжее пламя на черных углях, а он так надеялся больше никогда этого не увидеть. Очень надеялся.
На то, что она все же окажется… ладно, пусть не человеком, пусть не тварью, не лишенной чувства благодарности (благодарный киборг? да не смешите мои ботинки!), но хотя бы тварью с хорошо развитым инстинктом самосохранения. Отлежится, регенерирует и свалит куда подальше. Прихватив все, что плохо лежит. Вернее, как раз хорошо положено.
Но было похоже на то, что за весь день она так и не пошевелилась.
— Мы будем игр-рать?
— Только через мой труп!
— Тр-р-руп! — восхитился Алик новому слову с любимой буквой и тут же поинтересовался: — А у тебя есть тр-руп? А где твой тр-руп?
— Сейчас будет здесь, если кое-кто жрать не пойдет!
— Жр-р-рать!
— Бегом!
Вернуться Вадиму удалось только через полтора часа — Алик никак не хотел успокаиваться, требовал то сказку, то водички, то спать с тетей. Сказку пришлось прочесть три раза, водичку дать два, в тете отказать. Но, похоже, мог бы и не торопиться так, поскольку за эти полтора часа в комнате ничего не изменилось — как и за весь предыдущий день.