— Вас не затруднит поставить ваш багаж сюда? — Он показал рукой на стойку. — Позвольте, я вам помогу.
— Что вы, сэр, не беспокойтесь, я сам… — засуетился я, ставя перед ним коробку со скелетом и одну из сумок. Но он уже подхватил другую, с казаном, тяжеленную, и легко, совсем не напрягаясь, поставил ее рядом с коробкой.
— Что это у вас такое тяжелое? — с улыбкой спросил он и постучал костяшками пальцев по казану.
— Казан… Ну котел такой…
Тут я должен сделать небольшое отступление. Мой разговорный английский ужасен — я изъясняюсь на корявом языке прочитанных детективов, при этом с жутким рязанским прононсом, и понимаю собеседника лишь тогда, когда он произносит слова медленно и отчетливо, в противном случае по нескольку раз переспрашиваю, с каждым разом все больше смущаясь, и в конце концов теряю нить беседы. Однако, чтобы не усложнять дальнейшее повествование, все диалоги на английском с моим участием я намеренно очищаю от этой шелухи.
— Котел? — переспросил добрый шериф. — Вы привезли с собою в Америку котел? Зачем?
— Плов варить, — ответил я довольно мрачно, ибо понимал полную нелепость перевозки через океан чугунного котла и еще понимал, что расследование по казану — только начало моих неприятностей, за ним неизбежно последуют расспросы по поводу скелета.
— Простите, сэр, а что такое плов?
— Ну, знаете, это такое восточное блюдо — рис, мясо, специи.
— Ага, ага, конечно, знаю, — почему-то обрадовался таможенник, должно быть, как все добрые люди, любитель вкусно поесть. — Пилав, кус-кус… Но зачем котел?
— Чтобы варить плов, — тупо повторил я.
— О’кей. Но зачем везти котел из России? Поверьте мне, сэр, у нас в Америке тоже есть котлы.
Я промолчал, полностью согласный с добрым шерифом — только Шурке могло прийти в голову дать мне такое поручение.
Таможенник улыбался, глядя на меня.
— Раскрыть багаж? — спросил я безнадежно.
— Что вы, что вы… Не надо. Все в порядке. — Добрый шериф нагнулся, выкатил из-под стойки багажную тележку и положил на нее мой груз. — Проходите, сэр, ваши родные и друзья, должно быть, вас заждались. Добро пожаловать в Америку!
Я поблагодарил таможенника — отнюдь не формально, а на самом деле испытывая благодарность ему и облегчение, — и покатил тележку к толпе встречающих, впереди которой подпрыгивали от нетерпения и махали мне руками Шурка, Рита и два их отпрыска, орлы гренадерского роста. Через несколько секунд мои кости хрустели в Шуркиных объятьях.
— Ты не можешь себе представить, старик, какое золотое дно эта остеология. Вот за того красавца, которого ты привез, я возьму не меньше восьмиста баксов, а может, выколочу и всю тысячу. А себестоимость там у вас, в Союзе, что-то около полутора сотен. Хорошо, накинь расходы на пересылку, накладные расходы — все едино прибыль не меньше четырехсот процентов. И никакого риска! Все, как в хорошем банке…