Я завершил тираду, и вышел из-за стола, положа руку на эфес своей шпаги.
— Выйдем? — я указал свободной рукой на дверь.
— Я убью теб… — попытался заорать Мозг.
— Смелое заявление! — я остановил его. — Знаете, скольких оно подвело?
Тут к нам подбежала Медведица и принялась сдерживать капитана-поручика.
— Серафим, ты сейчас чего удумал? — она строго глянула в мою сторону, где я продолжаю изображать пофигиста.
— Мы… — он опять захотел нагрубить, но я перебил его в очередной раз.
— Где мы можем поразмяться? — небрежно уточнил я, обернувшись к Митяю. — Да, не важно! — отмахнулся я, не дождавшись ответа от обескураженного хозяина Благородного заведения. — Выходите, сударь, я подожду вас на улице, — завершил я и развернулся к выходу.
Сделав первый шаг, я отчётливо услышал шебуршание человека, вырывающегося из захвата.
Отлично! Полог я сотворил очень быстро и сразу обезопасил свою спину, так как услышал взводимый курок револьвера. Если выстрелит, то я с удовольствием проучу этого господина.
Сделал два шага по очищенной территории бастиона и…
Ба-ба-ахх!
Раскатистое эхо многократно вторило звук выстрела из рунного револьвера.
Чувствительный толчок в спину спровоцировал меня на кувырок вперёд и уход перекатом с линии огня беспредельщика.
Ба-ба-ахх! Ба-ба-ахх!
Бдын-бдын! Хрусь… Бдын! Бдан!
— Ф-рр! Ф-ф! Ф-р-р…
Топ-топ, топ-топ…
Я обернулся в положении лёжа на спине и увидел ноги Мозга, торчащие из разломанного деревянного ограждения загона с лошадьми. Тут их выгуливали, но сейчас они сгрудились в кучу и смотрят на валяющегося возмутителя спокойствия, распростёртого в живописной позе сломанной куклы.
Над ним возвышается пятнистый айсберг в лице моего Братана, которого никто не сумел определить в стойло. Или сумел, но плохо. Мой боевой конь занёс копыто над головой капитана-поручика и смотрит на меня вопросительно, периодически выпуская пар через ноздри. Точь-в-точь, как гладиатор на ристалище, ожидающий окончательного приговора цезаря.
Вокруг началась суета… Коня взяли под прицел карабинов солдаты караула и часовые на стенах. На деревянный балкон каменного здания центральной цитадели выбежал армейский капитан, Нестер Петрович Разумовский.
Он начал открывать рот, словно рыба, хватающая воздух. Орать хочет, а никак.
Я наложил на Братана полог защиты и грянул залп из армейских карабинов.
Окружение вокруг коня пошло радужными всполохами, а я взял в прицел коменданта, готовясь к любым поворотам этого скоротечного боестолкновения.
— Стоять! Оружие к ноге! — раздался крик Черепа, и скрип открывающихся ворот прервал мёртвую тишину в бастионе. — Стоять всем!