— Это тебе вместо порки, чтоб неповадно было пьяных подначивать! — крикнул Рик ей в след, раздавая противникам точные быстрые удары ножнами. Те падали, вставали на ноги — и снова падали, пока наконец не оставались сидеть на земле, потирая ушибленные места. И тут к Рику подскочил очухавшийся «кавалер» с проклюнувшимся на лбу рогом и ножом в руках. Схватив его за запястье, Рик вывернул нож и откинул подальше ногой. Поддав слегка коленом под живот, он отпустил того на дорогу приходить в себя. Приподнявшись на четвереньки, «кавалер» икнул, потряс головой. Это выглядело так забавно, что Бруно вдруг прыснул:
— Эй, мужик, а ты забодай его! Единороги тоже могут!..
Подтянувшиеся поглазеть на странную драку посетители таверн дружно захохотали.
Смутьяны, слегка отрезвевшие от тумаков, ругаясь и ворча принялись расползаться в стороны. Цокот копыт приближающихся лошадей добавил им резвости, и теперь на дороге остался только уродец и вдоволь повеселившаяся толпа.
Теперь Рик смог рассмотреть малыша получше.
Нет, акробат не был обычным горбуном или карликом из числа тех, кем всегда рада разжиться бродячая труппа. Его уродство было особенным: маленькие коротенькие розовые ручки и ножки, как у ребенка, широкая сутулая спина, огромное круглое лицо с крошечными поросячьими глазками, раздутые щеки, расплющенный нос, раздвоенная верхняя губа с выступающими вперед острыми зубками грызуна. Длинным острым языком он слизывал кровь, проступающую в уголке толком не закрывающегося рта. Не человек, а уродливая игрушка. Такое природа сама не сотворит, даже очень рассердившись.
Рик подошел к нему, и уродец поспешно ткнулся лицом в дорогу у ног своего защитника.
— Спасибо, господин! Премного благодарен, господин! — пропищал малыш.
Рик присел рядом с ним, со вздохом погладил по патлатой голове.
— Вот на что они тратят свою магию, — с горечью проговорил он. — Парящие замки, клейменые шлюхи и... ты.
Уродец приподнялся, и, встретив полный боли и сочувствия взгляд, расплакался.
— Ну и чего ты ревешь? Все же закончилось, — проговорил Рик, садясь рядом на мостовую.
— От вашей доброты, господин...
Рик пожал плечами.
— Где же ты доброту видел?.. Я просто разозлился.
Уродец жалко растянул губы в подобие улыбки, от чего торчащие вперед зубы заблестели в свете стоявшего неподалеку уличного фонаря.
— В ваших глазах, господин...
Рик снова положил руку на голову бедняге.
— И много здесь таких, как ты, малыш?..
— Ну, таких, как я, точно немного, — пропищал уродец. — Я — не удачная форма...
— Он из смехачей, беспамятный ты наш, — пояснил Бруно, подошедший поближе. — Нищие родители продают своих детей мастерам еще младенцами. Те накладывают на них пачку заклятий, а потом наблюдают, какая форма в итоге получится. Подросших смехачей выставляют на продажу, это редкий и дорогой товар.