– Вы бы хотели повторить успех? – спросил Колдер. Он выглядел таким ответственным, словно его брали в брокерскую контору. Так и хотелось похлопать его по плечу и сказать: «Расслабься, парень, это кино. Здесь нужно быть чуть проще, тем более что тебя персонально пригласили сниматься в кино знаменитого режиссера». Но я продолжил сидеть и упиваться чрезмерной серьезностью своего знакомого. Это даже забавляло.
– Нет, что вы, я хотел бы его раздавить новым успехом, более сокрушающим, нежели тот. Я бы хотел дать вам сразу сценарии, но в него сейчас вносятся последние правки.
«Ничего, Джонни Деппу дали роль в „Что гложет Гилберта Гейпа?“ еще до того, как сели за сценарий. Правда, мне до него еще далеко, а Колдеру – как до центральной планеты в соседней вселенной».
– Вы так уверены в том, что мы согласимся? Мне бы увидеть сценарий.
Я заметил на себе удивленный взгляд Колдера. «Что ты такое несешь? Как в таком предложении можно сомневаться?» – так и спрашивал он у меня мысленно, и я чуть не ответил ему вслух: «Это ты готов сняться в чем угодно, даже в порнофильме, потому что для тебя это шанс осуществить свою долбаную мечту».
Были времена, когда я так отчаялся, что сам думал сняться в эротических и более откровенных картинах, только бы получить деньги и выбраться из трущоб Лос-Анджелеса, где из-за пары долларов рисковал остаться инвалидом, не дойти целым до дома из школы, находившейся через дорогу, и стать свидетелем продажи подростками заполненных шприцев.
Один за другим кастинги даже в самую глупую, дешевую рекламу проваливались, и о мире хотя бы скромного кино я мог лишь мечтать или видеть его лишь во снах. Нередко долгожданные пробы начинались и тут же заканчивались выстраиванием нас, начинающих актеров, в строй. Особа, отвечавшая за кастинги, перебирала нас, как одежду на вешалках. «Нет, нет, да, нет, нет, нет, да, нет, нет, да. Остальные свободны», – говорила она без вступлений и уходила, тут же забывая лица отвергнутых. И я почти всегда входил в эту безликую группу.
Кристиан вздернул брови, хитро ухмыляясь. Я уже видел этот взгляд и знал, что сейчас на уме у режиссера денежный вопрос. Он демонстративно облизнул кончик указательного пальца, стянул с крохотной стопки два листа бумаги, секунды две побегал по ним своим томным взглядом и вручил по одному из них нам с Колдером. Я не спешил смотреть на свою бумагу, ибо знал, что там привлекательные цифры. Вместо этого я наблюдал за Колдером: бедняга, он выпучил глаза от увиденного, наверняка пытаясь понять, не показалось ли ему.