— «Интересная у него коллекция. Задрот хочет стать Мастером Микстур.»
Это я уже и так понял. Подошёл к столу. Взял листок с края. Это не общий язык. Ничего не понимаю.
— «Ха. Одно из наречий эльфийского языка. Старается задрот. Лучшие Мастера Микстур — эльфы.»
— «Они кажется во всём лучшие.»
— «Не совсем. Из ушастых редко выходят толковые боевые маги.»
Взял ещё несколько листов. Такая же абракадабра.
— «У него здесь несколько ошибок.»
— «Ты знаешь эльфийский? И разбираешься в составах микстур?»
— «Потратил некоторое время на изучение.»
— «Это ведь не Сила. Тратил время на это в ущерб развитию?»
— «Девяносто процентов жизни девяноста девяти процентов Разумных — пустая трата времени.»
В точку. Звучит как просто красивая фраза, а не унижение. Ведь любой, кто её услышит, почему-то причислит себя к оставшемуся одному проценту.
— «Я посвятил жизнь изучению того, что мне интересно. Скажи задроту следующее…»
— «Постой.»
Положил листы на место.
— Укронт… Укронт… Укронт!
— А?.. Господин?!.. — подскочил парень. — Фатэм, Господин Герой.
— Тише, — приложил я палец к губам, — малютку разбудишь. Садись.
— Вам чем-то помочь? — спросил он, усаживаясь на стул.
— Это я могу тебе помочь. Только сначала хочу узнать: для тебя важно вот это — самому всё придумывать, выписывать, искать ответы? Ты хочешь стать первооткрывателем в своём деле или не отказался бы от помощи?
— Господин Герой…
— Влад.
— Господин Влад. — Как знаешь. — Никакой я не гений и не первооткрыватель. Я местный Лекарь. Создаю микстуры от разных болезней. Если бы у меня была возможность, я бы с радостью купил и изучил эльфийские «Трактаты о создании микстур», но они стоят как дорогие артефакты — сотни золотых. Вот и делаю что могу.
— «Хорошо. Говори, что хотел.»
— Записывай: «В микстуре Контроля Сердечного Ритма главным элементом воздействия являются свойства корня Дурника. Его нужно добавлять мелко покрошенным и в сушёном виде. Но солнечный свет негативно воздействует на антиаритмичные свойства корня. Лучший способ его сушки — на горячем сухом пару, предварительно поместив в экранирующую ткань или другой материал.»
— Свет… Нельзя сушить на солнце… Постойте!.. — парень начал копошиться в бумагах. — Вот здесь! У меня не получалось достичь нужного эффекта — слишком он слабеньким был. А листья Фурника я тогда на солнце сушил. А они ведь из одного подвида с Дурником.
Я взял листок из рук парня. Окинул взглядом.
— «Молодец. На лету схватывает. Делает выводы.»
Редко Дедион кого-либо хвалит. Есть в нём эта любовь к новым знаниям, стремление постичь что-то новое. И в других он подобное одобряет. Только я, по его мнению, должен сидеть на пятой точке ровно и никуда не лезть.