– Кто там?
– Открывайте, Боря. Здесь, конечно, южные широты, но по ночам все же прохладно.
Не скрывая удивления, он открыл дверь и уставился на стоящую в коридоре девушку, закутанную в халат. Не в состоянии понять, что тут вообще происходит, замер в проходе. Тут вам не там. Нравы строгие. Понятно, что все шалят. Только случается это не столь демонстративно, а тихонько, пристойно и без лишней огласки. Но девицы… Они стояли особняком. Понятное дело, что не все. Но уж подавляющее большинство – это точно.
– Между прочим, насчет холода я не шутила. – Девушка решительно отстранила его и прошла в номер. – Дверь закрой, кавалер.
– А? Ага, – растерянно ответил он, обернувшись к нежданной гостье.
– Боренька, только не надо разыгрывать из себя невинного телка. Вот уж во что не поверю. То взглядом чуть не раздеваешь, тайком щупаешь и оттого млеешь. А то стоишь истуканом, – развязывая халат, выговаривала ему Москаленко.
– Да я как бы… Елизавета Петровна…
– Лиза. Когда вдвоем – Лиза. Ну, иди сюда, телок неразумный, – вытянув к нему руки, игриво потрясла она кистями.
Ну а что он, железный, что ли. И вообще, она девочка взрослая. Даже ему в матери годится. Так что всяко-разно знает, что делает. Измайлов приблизился к ней, убрал со лба выбившийся локон, провел кончиками пальцев по овалу ее лица. Девушка стояла, слегка запрокинув голову и закрыв глаза. По ее телу пробежала легкая дрожь, а дыхание сразу же участилось.
Наконец он обнял ее, с силой прижав к себе молодое упругое тело и впившись в полные чувственные губы. Кто из них первым издал сладостный стон, он не понял. Да и не хотел понимать. Ч-черт! Какая же она сладкая!
Правда, этот морок развеялся, едва только он понял, что Москаленко и впрямь невинна. Он так растерялся, что отстранился и едва не утратил все свое желание.
– Дурачок, – утирая невольно выступившие слезы и поглаживая его лицо, нежно выдохнула она. – Все просто отлично, дурачок. Я взрослая девочка. Хи-хи. Уже нет. Ну же, хороший мой, давай.
Ну а что такого. Она и впрямь взрослая. Просто оно вышло как-то неожиданно. А так-то ободренный молодой организм практически сразу же пришел в себя и ничуть не оплошал…
– Ну и зачем вам это? – поинтересовался он, когда они, мокрые и усталые, откинулись на подушки.
– Устала блюсти невинность. А тут такой красавчик. Вот и не удержалась. И потом, разве не ты заигрывал со мной и тайком недвусмысленно прикасался к сокровенному?
– Не понимаю, о чем вы… – Несмотря на случившееся, у него даже мысли не возникло в чем-либо сознаваться.
Как, впрочем, и у нее. На время путешествия Катя была под ее ответственностью. Боярышня должна была посмотреть свет, набраться новых впечатлений и жизненного опыта. И если у девочки свихнутся мозги, вина и ответственность за это ляжет на плечи Елизаветы Петровны. Вот уж чего не хотелось, так это подводить свою старинную подругу. Хм. Вернее, все же воспитанницу. Поначалу-то она была у нее гувернанткой, а потом уже они подружились. Н-да.